В Театре Наций состоялась премьера спектакля „Фрекен Жюли” по одноименной пьесе Августа Стриндберга, где Чулпан Хаматова исполнила главную роль — дочери богатых родителей. Несмотря на предпремьерную спешку, актриса нашла время, чтобы ответить на вопросы „Труда”.

— Пьеса Стриндберга была написана в 1886 году. Неужели она настолько актуальна, что ее действие можно было перенсти в современную Россию?

— Любая история актуальна, когда она поднимает вечные темы — отношений мужчины и женщины, отношений человека, имеющего власть, с тем, кто ее не имеет. Думаю, эта пьеса будет современна всегда.

— В спектакле властью наделена ваша героиня — Жюли?

— Вначале она наделена внешне властью, но потом постепенно теряет ее. Герои Жюли и Жана, которого играет Евгений Миронов, на протяжении спектакля постоянно меряются первенством. У Жюли внешняя власть: Жан — водитель ее отца. Но в природе каждого мужчины есть инстинктивная власть над женщиной. Они играют во власть и в ней познают и самих себя, и друг друга.

— Эта дилемма — власти фактической, инстинктивной и моральной — вам близка?

— Она близка всем людям. Все пытаются идентифицироваться в социуме. Проблема моей героини в том, что она, кроме этой внешней идентификации — дочь генерала и бизнесмена, — не имеет совершенно внутренней. Внутри Жюли пуста, как самый гулкий сосуд.

— А в чем дилемма героя — Жана?

— Он тоже в течение спектакля познает себя. В конце он понимает, что его мечта — вырваться из одного социального уровня и перейти в другой — неосуществима. Он просто на это не способен, ему приятнее выполнять чьи-то команды — оставаться слугой, чем принимать какие-то решения. В этом и есть проблема героя — вечная, и поэтому всегда современная.

— Почему ваша героиня в конце спектакля приходит к самоубийству?

— Ей не за что больше держаться в этом мире. Жюли породила пустоту в самой себе, но понимает это только к концу спектакля, и ей становятся противны и ее семья, и вся ее жизнь.

— А для нее есть другой выход, не такой категоричный?

— Безусловно. Будь она менее инфантильна. Ужас в том, что все, что происходит за этот вечер, решаемо, если у тебя есть вера и стержень. Трагедия Жюли только у нее в голове. А в принципе никакой трагедии в ее ситуации нет. Но спектакль трагичен. И это трагедия времени, трагедия современного общества.

— Получается, и вашей героине, и герою Евгения Миронова Жану легче быть слабым, чем сильным?

— Им такой путь ближе, привычнее, комфортнее. Им и еще многим современным людям. Борются за власть внешнюю, не имея никакого внутреннего, морального фундамента, чтобы ее принять, и в итоге оказываются беспомощными, столкнувшись с ней.

— Действие пьесы Стриндберга происходит на Ивана Купалу, в спектакле — в новогоднюю ночь.

— В то время праздник Ивана Купалы был важным, был выделен в череде других. А сейчас у зрителей просто не было бы отклика на него. Кроме того, плотность событий в спектакле такая, что произойти она могла только тогда, когда герои находились в состоянии внутреннего транса, в который и вводит праздник, в нашем случае — Новый год.

— Чулпан, вы не только играете в спектаклях и кино, вы еще занимаетесь таким благородным делом, как помощь больным детям вместе с фондом „Подари жизнь”. Что сейчас для вас важнее: фонд или ваша актерская работа?

— Я не знаю, что важнее. Сейчас, наверное, важнее работа, потому что я еду в чудовищной пробке и уже опаздываю на грим. Завтра будет важнее фонд. Я очень боюсь расставлять приоритеты — они мне просто не нужны.