На свои 45 он сбежал из Москвы: куда, почему — вопрос открытый. Сбежал от бесконечных поздравлений, которые, даже те, что от души, выглядят банально: ты прекрасный, великолепный, великий, ты смог, ты сделал, мы тебя, ты нас… „Слова, слова, слова”, — так говорил его герой — Гамлет. Думал ли Евгений Миронов, что жизнь его шла и идет под гамлетовским вопросом: „Быть или не быть?”

Этот вопрос лет 25 назад завис над перроном Ярославского вокзала, когда он сошел с поезда Саратов-Москва. Нет, он так не думал и про шекспировского принца не вспоминал — волновали другие проблемы: возьмут ли в Школу-студию МХАТ? Где жить? На что? Ведь он, как сейчас бы сказали, из малообеспеченных, (хотя семья для него — тыл), надеяться можно только на себя. А Москва, несмотря на солнечное умытое утро, ему не улыбнулась. Не хотели брать в школу-студию, хотя за плечами у него уже было Саратовское театральное училище и кое-какой опыт игры на сцене. Но худющий с тонкой шейкой парнишка сообразил-таки отловить в проезде Художественного театра (теперь Камергерский переулок) своего земляка Табакова. У Табакова, как известно, глаз алмаз — взял, но и он вряд ли тогда понимал, какое будущее у этого парня.

Чтобы быть, а не кануть в Москве, как надо жить? Как ее взять? Если следовать примеру Жени Миронова, это надо делать легко, с открытым сердцем и ничего не бояться. Не бояться открыто плакать, когда идешь по Чистым прудам, потому что в „Табакерке” увидел потрясающий спектакль. Не унывать, когда в кармане пусто, а в холодильнике общаги шаром покати. Тогда берешь картошку с луком и варишь супчик, вкусней которого ничего нет на свете. И в этот момент не догадываешься, что лет через десять уже сможешь себе позволить заказать кусок мяса в хорошем ресторане. И не в Москве, а, например, в Берлине.

Там живет известный европейский режиссер Петер Штайн, и он выберет мало кому известного артиста Миронова сначала на роль Ореста в свою „Орестею”, а потом без сомнения даст ему роль принца Датского. Принц Миронов освоит игру на саксофоне и станет, может быть, самым романтичным Гамлетом на российской сцене. Как сейчас вижу: он несется, раскинув руки, с верхней ступени вниз. Кажется, не добежит — взлетит.

Да, Женя Миронов из Саратова взлетел высоко. Сегодня он актер № 1. За спиной огромное количество ролей в кино, театре и практически ни одной проходной. Кажется, что он может сыграть все — русопятый, светловолосый легко станет даже цыганом („Охотники за бриллиантами”). Писатель Достоевский, Калигула, Фигаро, Лопахин в театре, множество ролей в „Рассказах Шукшина”. Режиссеры стоят за ним в очередь, хотя его природная деликатность никаких очередей в своем сознании не допускает.

Если судьба велела Миронову большим артистом однозначно „быть”, то быть ли ему начальником, она засомневалась. Разве может артист, про которого говорят в превосходных степенях и даже „гениальный”, заниматься не собой? А он получает Театр Наций. Не боится (а может, и не думает об этом), что тот полуразрушенный, с многолетним долгостроем, в котловане которого тонут и тонут государственные деньги. И никто за это не отвечает. Ответит он. Но пройдет каких-то четыре года, и Миронов построит театр. Он выйдет на сцену с палочкой (потому что хромает, потому что покалечил ногу на „Калигуле”) и скажет спасибо всем и отдельно Табакову. Ученик оказался достойным своего учителя: большой артист стал большим строителем. Разрушителей много — созидателей почти нет.

Вот интересно, где он сейчас? С кем отмечает свой без пяти полтинник? Главное, чтобы коленка его зажила. Чтобы летал по сцене, как когда-то его Гамлет под звуки небесного саксофона. Чтобы молодые артисты, которых он собрал в своем Театре Наций, хотя бы один из них, научился отвечать не только за себя. С днем рождения, Женя!

Ссылка на источник