Несмотря на затопление, в театре Комсомольска-на-Амуре прошла большая творческая лаборатория, организованная Театром Наций. Впрочем, мысль об отмене мероприятия возникала не раз: какой может быть разговор об искусстве, когда в регионе беда? Но оказалось, что в таких обстоятельствах театр нужен людям не меньше, чем прежде. Наверное поэтому дискуссии становились такими горячими, а в поставленных эскизах читались новые смыслы.

Местные артисты этого события ждали давно. Дело в том, что в прошлом году Министерство культуры наградило коллектив Комсомольского-на-Амуре драматического театра большой творческой лабораторией, поскольку спектакль «Преступление и наказание» (режиссер Татьяна Фролова), показанный на X фестивале театров малых городов России, вызвал горячие отклики публики. Предполагалось, что в конце лета 2013 года артисты театра выберут 3-4 современные пьесы, а Театр Наций привезет в регион режиссеров и педагогов, которые помогут работать с этим актуальным материалом. Как правило, в результате лаборатории рождаются эскизы, из которых в дальнейшем получаются полноценные спектакли. Однако сроки проведения лаборатории совпали с началом стихии. В подвал просачивалась вода, насосы круглосуточно боролись со стихией, а в это время на Малой сцене театра (Большая на реконструкции) Павел Зобнин, Анна Гусарова и Александр Созонов работали над своими постановками.
Кроме того, проводились и мастер-классы. В итоге, в лаборатории участвовало больше полусотни артистов (причем, многие были из местного ТЮЗа и народных студий).

– Так сложилось, что подобных мероприятий катастрофически не хватает современному российскому театру, – говорит арт-директор лаборатории Олег Лоевский. – А в Комсомольске-на-Амуре и вовсе со дня основания театра (1982 год) не проводилось актерских тренингов: каждый играл, «подстраиваясь» под того или иного режиссера. В итоге, уровень мастерства растворялся в общей театральной каше. Ситуация была бы иной, если бы театр хотя бы выезжал на гастроли, участвовал в фестивалях, но сегодня во многих регионах финансовое положение такое, что театру трудно выехать даже за пределы области. В итоге, выросло целое поколение артистов, которые «варятся в собственном соку» и не имеют иного театрального опыта.

Кстати, после целого дня напряженной работы артисты и сотрудники театра отправлялись на дамбы, помогая укреплять берега мешками с песком.
Условия экстремальные, но наверное поэтому эскизы («Метод Грёнхольма», «Фронтовичка» и «В тени виноградника») рождались с особым драматическим оттенком.

Например, во «Фронтовичке» (постановка Павла Зобнина) было мастерски решено пространство – помещение бывшей костюмерной, заставленное стеллажами, превращалось то в вагон, громыхающий на стыках рельсов, то в госпиталь, то в сельский клуб, то в барак. И вдруг стало ясно, что перед нами вселенская история, которая играется на пятачке (тот самый минимализм, который подвластен любому творческому коллективу, и главное, что спектакль сформировался за считаные дни).

А вот с эскизом «Метод Грёнхольма» в постановке Александра Созонова случилась иная история. Видимо, круглосуточная борьба со стихией напоминала о себе, поскольку тема произведения (карьеризм, стремление занять максимально выгодное положение в офисе) оказалась не столь злободневной – не попала в атмосферу дня. И как бы ни старались артисты «очеловечить» многословный текст, к каким бы изысканным методам ни прибегал режиссер, публика восприняла эскиз не столь горячо, как «Фронтовичку», а критики на обсуждении говорили о необходимых доработках, чтобы эскиз превратился в полноценный спектакль.

Нуждается в доработках и эскиз спектакля «В тени виноградника» (по мотивам повести Исаака Башевиса Зингера «Поздняя любовь»). Режиссер Анна Гусарова предпочла не акцентировать внимание зрителей на еврейском колорите и историю любви двух пожилых людей свела к общечеловеческой драме: одиночество, боязнь обременять ближнего, но при этом врожденное желание стать чуть более счастливым – главные движущие силы этой истории. Однако психологический сюжет по сути своей настолько насыщен внутренними темами, тончайшими изменениями настроений и характеров, что артисты не сразу ощутили этот материал. Но все же зрители настояли на том, что эскиз не следует забывать: после доработки они хотят увидеть его в репертуаре местного театра.