«Гаргантюа и Пантагрюэль» в Театре Наций проникнут детской непосредственностью

Слепой человек вышел на сцену, от пола до потолка выкрашенную краской цвета мяса, и ударился о микрофонную стойку. В зале перестали шушукаться, актеры расселись по диванам и стульям, а на заднике замерцала неоновая надпись TRINK. «Сегодня я расскажу вам сказку», — заявил конферансье. 

Сказка — это то, что рассказывают детям. В Театр Наций на «Гаргантюа и Пантагрюэля» Рабле в постановке Константина Богомолова пришли взрослые люди, но каждый раз, когда со сцены звучало слово «какашка», хихикали все — и солидный муж, и дама в вечернем платье, и студент, и старушка. Как дети, ей-богу. 

Короткие главы возрожденческой прозы в интерпретации Богомолова превратились в гротесковые этюды с долгими перечислениями имен, названий еды и способов подтирки. Низменные подробности озвучиваются под аккомпанемент возвышенной музыки Генделя и Перселла. Спектакль выглядит образцом «тлетворного» современного искусства, но к Богомолову не придерешься — текст классика мировой литературы он сохранил в неприкосновенности.

Дарья Мороз картинно дергается в конвульсиях, показывая, как Гаргамелла на сносях мучается от случайного переедания бычьих кишок. Муж (Виктор Вержбицкий) поначалу ее успокаивает, а потом идет пропустить стаканчик — «крикни, что есть мочи, если станет худо». Вместо призыва о помощи звучит детский вопль-призыв — «Лакать!». Так рождается Гаргантюа. Или Пантагрюэль? Впрочем, у Богомолова это совершенно не имеет значения, потому что каждый актер играет сперва своего персонажа, а затем и всех остальных. 

С детской непосредственностью разыгрывается абсурд в стилистике Даниила Хармса. Василий (Сергей Чонишвили) снимает штаны и идет знакомиться с дамой по имени Тамара (Александра Ребенок). Приглашает ее на спектакль, в котором говорящий лев обмахивает своим гульфиком женщину, лежащую в обмороке. «Как вам спектакль?» — интересуется кавалер у Тамары, поправляя рубашку. Та направляется к выходу, крича «Халтура!» — точно так, как обычно реагируют возмущенные зрители на спектакли Константина Богомолова.

Актриса Роза Хайруллина имеет настолько сильную актерскую харизму, что ей достаточно просто молча выйти на сцену. Режиссер написал ей роль в стилистике минимализма — она появляется, когда диктор говорит: «Пришла тоска», а далее просто сидит на диване. Это смешно, но вроде бы и серьезно — уж очень сосредоточенное у нее выражение лица.

Впрочем, в какой-то момент абсурд начинает восприниматься вне иронии, а игра оказывается способной не только развлечь, но объяснить природу явлений, смысл слов и устройство человеческого тела. Выясняется, что когда предметы используются не по назначению, в них открывается непредсказуемый смысл. Театр подходит для подобных экспериментов как нельзя лучше, ведь именно здесь действует устав Телемского аббатства: «Делай, что хочешь».

Коллективный танец под Юру Шатунова становится апофеозом. «Детство-детство, ты куда ушло?» — в этой фразе, вероятно, заключена суть происходящего. Актеры угловато танцуют, невпопад подпевают, а вокруг разбросаны старые игрушки — волчок, неваляшка, кукла. Тут-то и понимаешь: спектакль Константина Богомолова — о навсегда ушедшем детстве. О том, как снова почувствовать себя ребенком, смеяться над любой глупостью и в силу возраста не знать о правилах приличия.