За чеховскую пьесу на сей раз взялся француз, и француз непростой: это никто иной, как худрук парижского театра «Одеон» Брауншвейг - собственной персоной.
Г-н Брауншвейг признался, как на духу, что уже ставил во Франции «Чайку», «Три сестры» и «Вишневый сад». И что, мол, «каждый раз стремился отойти от традиций, условностей, связанных с постановкой этого материала на сцене».

А вообще на счету у Брауншвейга около семидесяти постановок - по произведениям Брехта, Клейста, Ибсена и Бюхнера. Но, несмотря на столь солидный послужной список из сплошных классиков, с которыми он имел дело, к Чехову он относится с особым пиететом. Вполне заслуженно: известно, что Чехов как драматург до сих пор не разгадан, что, как ни странно, именно он не устаревает и на каждом историческом витке будто обретает новое дыхание.

Театралы и поклонники таланта Евгений Миронова в нетерпении: Миронов, лучший из лучших, занят в роли Войницкого. Впрочем, этот выдающийся актер, обладающий громадным диапазоном, виртуоз, в представлении не нуждается. Интересно же вот что: новое прочтение Чехова будет …«экологическим». Брауншвейг, по его словам, хочет обратить внимание на … ужасающее состояние окружающей природы на всей планете. «Чеховский персонаж Астров оказался провидцем (говорит Брауншвейг). Он остро переживает вырубку лесов, как бы указывая нам, потомкам, на глобальные проблемы с экологией в масштабах всей планеты. Мне важно войти этим спектаклем в общую экологическую повестку. Климат меняется. Первый раз я приехал в Москву в 1979 году, в феврале было 25 градусов мороза. Сегодня все не так. Теперь если в Москве зимой минус 10, то в Африке вообще невозможная жара. Население африканских стран перемещается в другие климатические зоны, в том числе к нам в Европу, и это уже миграционная и экономическая проблема. Все связано: экология, экономика, энергетика. Чем больше мы разрушаем климат, тем быстрее это ведет к более глобальной катастрофе. У меня нет готовых рецептов, как исправить ситуацию, но надо будоражить умы, совесть, сознание всего человечества. Мне говорят, я смелый человек – в Россию со своим Чеховым. Часто считают, что приглашенный французский режиссер должен ставить Мариво или Мольера. Но мне ближе Чехов, чем Мариво. Если я работаю за границей, мне приятнее иметь дело с писателем именно этой страны. Потому что здесь я возвращаюсь к точному прочтению Чехова, очищенному от всех наслоений».

Как свидетельствуют театральные критики, уже видевшие спектакль, Брауншвейг, не меняя ни слова в чеховском тексте, складывает сложный паззл взаимоотношений чеховских персонажей. Войницкий, Астров, Елена Андреевна, Соня – по ходу пьесы каждый по-своему теряет надежду, утрачивает иллюзии, вырывается из паутины своих заблуждений.

«Дядя Ваня» – это образ нашей беспомощности, – говорит Стефан, – можно ли жить, когда идеалы утрачены? Можно ли переосмыслить свою жизнь?»

Кроме Евгения Миронова, в спектакле заняты Анатолий Белый, Елизавета Боярская, Юлия Пересильд, Виктор Вержбицкий и другие.

Премьера спектакля состоится в рамках XIX Открытого Фестиваля Искусств «Черешневый Лес».