В Театре Наций прошла премьера спектакля «Фрекен Жюли» в постановке немецкого режиссера Томаса Остермайера

Авторы спектакля сочли, что история падения графской дочки, ставшей на одну ночь любовницей лакея, несовременна. И переделали пьесу Стриндберга на современный лад. Над сценической версией работал драматург Михаил Дурненков; он поменял антураж, добавил современную лексику и бытовые подробности. Точность достигнута даже в деталях. Например, был кастинг на роль собачки фрекен Жюли. Чулпан Хаматову консультировала специалистка по миру гламура, которая решила, что  собачка обязательно должна быть породы чихуа-хуа.

- Я ставил российскую пьесу о современной денежной аристократии, о любви, сексе и власти, - признался нам Остермайер. - Я доверился Дурненкову и ничего не перепроверял. И актеры внесли свой жизненный опыт.

Вот, что из этого получилось.

В центре спектакля, как и у Стриндберга, - любовный треугольник: фрекен Жюли (Чулпан Хаматова), ее водитель (Евгений Миронов) и его невеста, служанка Кристина (Юлия Пересильд). Правда, героиня Чулпан - не дочь графа, а гендиректора крупной фирмы. И действие происходит не в замке, а в коттедже где-то на Рублевке. На Новый год папаша улетает в командировку - и дочка, воспользовавшись случаем, устраивает вечеринку в лучших новорусских традициях: на столе - устрицы и шампанское, для разогрева гостей приглашены клубные танцовщицы Go-Go. Ожидается фейерверк. Пока богатые зажигают, бедные - водитель и служанка - мечтают урвать хоть чуточку чужого счастья.

Фрекен Жюли тем временем, хорошенько нарезавшись, соблазняет своего шофера. И тут начинается самое интересное. Оказывается, новорусская фифа, устроившая праздник в стиле свингер-вечеринки, на самом деле (только не падайте) - девственница. Но как только свершилось грехопадение, у нее начинаются переживания по поводу «голубой крови» и  родовой чести. «Какой-то лакей, персонал, мной попользовался. Плебей, дворняжка пришел пометить территорию! А я грохнулась с 20-го этажа. Мой папа раздавит тебя как таракана», - обещает она новоиспеченному любовнику. «Странно - в моем кругу никто не дорожит своей девственностью», - удивляется вместе со зрителями герой Евгения Миронова.

А она, бедная, мечется, боится отца и готова покончить жизнь самоубийством. «Придумай, реши за меня», - просит она новообретенного любовника. Но тот, несмотря на «плебейский прагматизм», тоже впадает в панику: «Я не хочу, чтобы твой папа отрезал мне яйца! Раньше ты мне казалась статной и высокой, а теперь от тебя ничего не осталось - замусоленная горбатая мышь...» И словно в подтверждение этой мысли засовывает Чулпан Хаматову в картонную коробку размером 50х70 см. И удивительно: она туда помещается.

Пьесу Стриндберга когда-то восприняли как чересчур смелую, «физиологичную», скандальную. Но мы-то живем не в XIX веке. Да и спектакль вроде про нашу современность. Возможно, поэтому терзания «слишком аристократичной» героини представляют скорее узкомедицинский интерес.

- Я была против того, чтобы моя героиня была девственницей, - рассказала Чулпан Хаматова. - Эта тема показалась мне невнятной и неясной. Но меня убедили, что ее испортили фрейдистские комплексы и психологические травмы.

Другая проблема, которая волнует режиссера, - это социальное неравенство и игра во власть. По мнению Остермайера, эти отношения перевернуты с ног на голову и, как качели, не могут прийти в равновесие. То фрекен Жюли доминирует над ее шофером, то шофер над ней. А счастье измеряется деньгами. Но и тут  получилась какая-то путаница.

- Странно, но у моего отца, который работал шофером, не было терзаний на тему «рожденный ползать летать не может», - признался Евгений Миронов. - Не было у него и желания куда-то пробиться, тем более в высший свет.

Похоже, что несоответствие между сюжетной линией Стриндберга и социальным подтекстом Дурненкова сбивает прицел не только зрителям, но и актерам. И если бы социальные метафоры не были столь прямыми, а бытовые подробности столь узнаваемыми, всем было бы интереснее. Хотя пьесы Стриндберга, как и пьесы Шекспира, могут быть прочитаны бесконечно и каждый раз по-новому.

КСТАТИ

Правила укладки актрисы в коробочку

У многих зрителей может возникнуть вопрос: как же умещается Чулпан Хаматова в картонную коробку размером примерно 70х50х50 см (на фото)? Тем более что в этом же спектакле актриса умудряется залезть еще и в морозильную камеру. Дело это непростое - хотите, сами попробуйте. Ну и как? А вот актриса, кажется, вчетверо складывается - легко. Что за чудо?

Ну удивительно, конечно, но ничего сверхъестественного. Во-первых, Чулпан - девушка стройная: при росте 1 метр 64 сантиметра весит всего 50 килограммов. Во-вторых, актриса она пластичная, гибкая и умелая. Вот режиссеры этим и пользуются не первый раз уже. В спектакле «Гроза», скажем (в театре «Современник»), ее героиня лазает практически по вертикальной стене, словно ниндзя. Зрители за сердце хватаются, а ей нипочем.