Лепаж помещает Гамлета в куб и запускает в космос, как Гагарина. Но этот Гагарин безумен.
Сюжет спектакля «Гамлет / Коллаж» внешне следует канве шекспировской пьесы. Но интереснее здесь не то, как Робер Лепаж читает Шекспира, а то, как он извлекает из «Гамлета» собственные сокровенные темы и мотивы.
Лепаж — ровесник космической эры. Его любимый герой — маленький человек на фоне большой идеи (истории, космоса). Когда космос ушел в историю, когда кончились большие идеи, маленький человек затосковал (об этом были моноспектакль и фильм Лепажа «Обратная сторона Луны»). А потом маленький человек сошел с ума. Это и есть Гамлет. Точнее, некто, вообразивший себя принцем датским. А также Гертрудой, Клавдием, Офелией, Полонием, Лаэртом, Розенкранцем и Гильденстерном. Он тоже на «обратной стороне Луны» (The Dark Side of the Moon — образ безумия из знаменитой песни Pink Floyd). Он опять один. Он лежит в смирительной рубашке в углу камеры в психушке. Вокруг него вращаются миры. Больной мозг вступает в сговор с пространством больничной палаты и создает роскошные залы, пруды, комнаты, подвалы. Так получается куб Лепажа — хитрый мультимедийный фокус, подвешенная в космосе пустой черной сцены декорация, на гранях которой с помощью видеопроекции создаются интерьеры и пейзажи. Не столько места действия, сколько внутренние состояния актера, потому что все действие происходит в его голове.

Гамлет, которого играет Евгений Миронов, — совсем не сверхчеловек. Он все тот же маленький человек, чей ум столкнулся с большой идеей, которую не в силах объять. «Главная проблема Гамлета в том, что он слишком много думает, — говорит Лепаж. — И не находит решения задачи». Но большая идея — не обязательно космос или история (пространство и время). Большой идеей может быть сам «Гамлет» — грандиозный образ анти-времени, анти-пространства, смерти: эту трактовку предлагает в буклете к спектаклю Алексей Бартошевич. Весь буклет, написанный учеными, в сущности, о том, перед чем ум цепенеет. Там про гиперкуб и прочие вещи, которые трудно описать, но еще труднее представить. В первых рецензиях проскальзывали упреки, что Гамлет Миронова поразительно акробатичен, но недостаточно масштабен и глубок. А он и не должен быть масштабным и глубоким. Он маленький. Он из того советского космоса, в котором все несоразмерно человеку. Но этот человек может улететь в другой космос (уже не Гагарин, а персонаж самой известной инсталляции Ильи Кабакова). Он марширует по своей квадратной тюремной камере в ушанке и ватнике. Пытается выбраться наружу. Представить себя кем-то иным (Гамлетом, Офелией, Гертрудой). Чем-то иным (Гамлетом, который умер, которого нет). И бьется в бессильи умственного тупика.