В театре Наций состоялась премьера спектакля “Друзья” по одноименной пьесе японского писателя и драматурга Кобо Абэ. Для режиссера Мотои Миуры это вторая работа с российскими актерами: первой стала постановка “Преступления и наказания” в БДТ в конце прошлого театрального сезона (см. “ЭС” № 1, 2024). Пьеса Абэ написана в жанре театра абсурда, но режиссер отмечает, что для него эта история имеет ярко выраженные элементы “черной комедии”: она про то, как зло умело и цинично маскируется под добро, проникает в нашу жизнь и разрушает ее.

Миура точно чувствует парадокс существования современного человека и ставит спектакль, в котором, вопреки законам жанра, абсурд оказывается не просто частью реальности, а ее отражением. Есть в этом что-то парадоксально чеховское – комедия, в которой с самого начала прорастает трагический финал.

Внезапный звонок в дверь. “Как удачно, что вы еще не ложились-сь-сь-сь!” С такой репликой толпа в восемь человек проскальзывает в чужую квартиру, прерывая телефонный разговор молодого человека с невестой.

Несколькими минутами ранее странное семейство было “рассыпано” по трем ярусам металлической полукруглой конструкции, отдаленно напоминающей трибуны. То ли люди, то ли ангелы, в черно-белых причудливых нарядах с намеком на Средневековье (сценография и костюмы Ольги Шаишмелашвили) декламируют меланхоличные четверостишия, причем исключительно с восходящими интонациями: “Город, город ночной… / Ожерелье с разорванной нитью. / Горсти букв разлетелись кругом…” Буквы, действительно, чуть позднее “разлетятся” окрест: медленно и хаотично поползут по “трибунам”, и в отдельных словах и словосочетаниях будут издевательски угадываться обрывки многочисленных русских пословиц про дружбу. “Деревья держатся корнями, а человек – друзьями”; “Не имей сто рублей, а имей сто друзей”; “С кем поведешься, от того и наберешься”…

Руки-крылья у всех восьмерых нередко разведены в стороны и подняты вверх. Общаясь между собой, они умело вплетают в разговор особую партитуру хлопков в ладоши, а окончания некоторых слов повторяют по три раза, прикладывая при этом к уху большой палец, оттопыривая мизинец, имитируя тем самым телефонную трубку. Визуализация абсурда здесь перенесена на территорию речи, интонации и жестикуляции. Все тот же “телефонный жест” словно передает звук, звук же – это вибрация, волна. Весь мир и состоит из вибраций и волн. Одним словом – матрица.

Способ общения, уникальный язык этих захватчиков одновременно раздражает, вызывая дискомфорт, и смешит, и тревожит, унося в поток абсурдного повествования. Усиливает прием специально написанная для постановки Мотои Миуры музыка Кейсуке Кояно: звуки гитары, барабанов и вибрафона мистическим образом слышатся в зале отовсюду, просачиваются из каждого уголка.

Члены семьи, поочередно исчезая с высоты “трибун”, оказываются внизу – в пространстве квартиры: это круглый помост-арена, где и разворачиваются события.

“Посланцы любви”, “добрые ангелы разорванных ожерелий” (а скорее падшие, упавшие с трибун) – как сами себя называют представители навязчивой семейки – хотят исцелить молодого человека от одиночества. Настойчиво и упрямо, несмотря на отчаянное сопротивление хозяина квартиры, категорически не желающего, чтобы ему “причиняли” добро и навязывали счастье. “Политтехнологии” у “добрых ангелов” просты: отец, мать, дети, бабушка транслируют евангельские истины и демонстрируют образцово-показательные отношения между собой.

Все роли здесь главные. Каждая при этом имеет свою внутреннюю линию. Старший брат – искусник и искуситель, вор-карманник и любитель женщин (Кирилл Быркин, в другом составе Василий Копейкин); проныра и сладкоежка бабушка (Наталья Батрак), из которой так и сыплются назидательные поговорки и пословицы про подлинную дружбу; глава и главарь семейства – “добрый пастырь” в одежде священника, скрывающей волка в овечьей шкуре (Сергей Каплунов); средняя сестра – сердобольная красавица, тяготеющая к отравлениям ядами (Тина Стойилкович).

Молодой человек (Олег Савцов, в другом составе Сергей Епишев) становится бесспорной жертвой этой дикой ситуации, неостановимого нашествия под личиной добра. Сталкиваются с аферистами и другие – невеста, полицейский, адвокат, управляющая домом, – все они подпадают под зловещее обаяние семейки и почти не сопротивляются их циничному преступлению. Беспардонно вторгшиеся в чужую жизнь в итоге “освобождают” молодого человека не только от одиночества, но и от собственного дома, заработка и, в конце концов, от жизни.

В финале восемь родственников, стоя возле трупа, с полным равнодушием зашуршат газетами, развернут их и примутся зачитывать свежие новости. А очередная смерть – бессмысленная и безнаказанная – просто утонет в потоке новостной ленты.