В Дубне завершился XIII Фестиваль театров малых городов России. Съехавшиеся в Мекку отечественной физики спектак-ли из четырнадцати городов (от далекого Братска до подмосковного Дмитрова) дали объемную картину интересов и пристрастий нестоличной сцены. От постановок классики до ставшего едва ли не обязательным атрибутом современного “театрального схода” вербатима. С той только разницей, что для татарского театра из Альметьевска подобная постановка – не дань моде, а прорыв в некое новое художественное и социальное пространство. Семь артисток отличной альметьевской труппы выходят по очереди на авансцену и просто, не повышая голоса, рассказывают реальные и довольно страшные истории жительниц города, в них есть место и насилию, и жестокости, и обману, и унижению. Рассказывают, не жалуясь, не упиваясь горем, не жалея себя. Постановщик спектакля Нафиса Исмагилова и исполнительницы нашли, наверное, единственно верную интонацию. О каких бы ужасах ни говорили эти много повидавшие женщины, они сохраняют удивительное достоинство и внутреннее благородство.

Каждая из участниц этого спектакля могла бы претендовать на победу в номинации “лучшая женская роль”. Но удостоилась ее актриса Прокопьевского драматического театра Светлана Попова, сыгравшая Мать в пьесе молодого автора Андрея Иванова “Это все она”. Питерский режиссер Семен Серзин решил ее как групповой сеанс у психоаналитика, рассадив зрителей по кругу и разместив между ними действующих лиц – Мать и Сына (Виталий Котов). Подхватывая слова друг друга, они рассказывают одну и ту же историю (каждый со своей позиции), постепенно обнажая разделяющую их пропасть отчуждения. Мать, в надежде что-то узнать об отгородившемся от нее сыне, затевает опасную игру. От лица виртуальной девочки-ровесницы она вступает с сыном в контакт в интернете и узнает очень многое. В первую очередь – какой видит ее саму собственный отпрыск. Светлана Попова отважно проводит героиню сквозь путаные лабиринты психологических ситуаций, точно передавая перепады ее состояний и настроений. В какие-то минуты заигравшаяся Мать начинает идентифицировать себя с воображаемой корреспонденткой сына. Она все глубже увязает в двусмысленной ситуации, подспудно ощущая: конец этой мистификации может быть только трагичным. Так и происходит, когда рас-крывается обман, – сын осознает, что влюбился в химеру, порожденную фантазией матери.

Еще одна женская работа была отмечена фестивальным призом “Надежда”. Ее получила юная актриса из Серова Александра Незлученко за роль в спектакле “Золотой Дракон” современного немецкого драматурга Роланда Шиммельпфеннига. Строго говоря, в этой постановке Андреаса Мерц-Райкова, соотечественника автора пьесы, речь о ролях в прямом смысле не идет. Все пятеро исполнителей, существующих в слаженном, чутком актерском ансамбле, рассказывают почти документальную в своей злободневности и мистическую в своем образно символическом строе изложения историю из жизни китайских эмигрантов в Германии. Отчуждение от конкретных персонажей здесь сочетается (особенно в игре Александры Незлученко) с почти натуралистической остротой актерского проживания полумифических ситуаций, придавая истории, взятой из газетной криминальной хроники, силу эпического высказывания.

Интересных женских актерских работ на фестивале было много. Это относится и к ансамблю исполнительниц “Дома Бернарды Альбы” “Тильзит-театра” во главе с Ириной Несмеяновой, сыгравшей Бернарду в постановке Евгения Марчелли еще не старой, сильной и чувственной женщиной. Неожиданно решены женские роли и в спектакле театра “Бенефис” из Ельца “Женитьба Бальзаминова”, где исконная “русская тоска” получила поэтическое осмысление. Вдова Бальзаминова (Людмила Соловьева-Луник) здесь превращается в лежащую на смертном одре мудрую мать, спешащую женить сына, привыкшего жить под неусыпной женской опекой. Сестры Пеженовы (Ирина Кислых и Татьяна Милова), чья выразительная пластическая партитура поднимает их над бытом, больше похожи на чеховских героинь. Робкая Белотелова, под внешней неуверенностью скрывающая вулканическую страстность, в трактовке режиссера Юрия Мельницкого и актрисы Натальи Кирьяновой существо скорее трогательное, чем комичное. На всем этом лирико-печальном женском фоне выделяется громкая заводила – сваха Красавина (Ирина Проняшкина). Но к финалу и с нее слетает профессиональная бравада. Предстоящая свадьба для свахи не такое уж и радостное событие, ибо сама она давно влюблена в Бальзаминова (Максим Краснов), симпатичного, ни к чему не приспособ-ленного великовозрастного младенца. Некой витальной энергией в спектакле заряжен еще и отставной офицер Лукьян Лукьянович (Виктор Проняшкин), этакий обаятельный мелкий бес, подтверждающий не самую оригинальную, но довольно очевидную мысль: в этой жизни преуспевают исключительно прохвосты.

Сцена из спектакля “Иванов”. Фото предоставлено Театром Наций

Награду в номинации “лучшая мужская роль” получил актер Лысьвенского театра драмы имени А.А.Савина Кирилл Имеров, сыгравший Питунина в спектакле “Спасти камер-юнкера Пушкина”. Его редкая по своей органике, мощной энергетике и заразительности работа, словно воздушная подушка, поддерживает всю изящную конструкцию спектакля, повествующего о “генной” российской любви к Пушкину, которую, начиная с детсадовского возраста, пытаются уничтожить, превратив в обязаловку. Работа савинцев покоряет живым обаянием искренности, слаженностью актерского ансамбля, капустнической легкостью и серьезностью посыла. Это – первая постановка на лысьвенской сцене нового главного режиссера театра Артема Терехина, уточним – молодого, как и почти все режиссеры-участники фестиваля. Тенденция эта – не в последнюю очередь обусловлена разросшимся лабораторным движением, в котором Театр Наций, один из учредителей и организаторов Фестиваля театров малых городов России, принимает активное участие. Лысьвенцы увезли домой приз главы Дубны.

Главные же награды достались Новокуйбышевскому театру-студии “Грань” и Новокузнецкому театру драмы.

Численно скромная, но мобильная труппа новокуйбышевцев под руководством Дениса Бокурадзе дебютировала на XI фестивале спектаклем “Фрекен Жюли” и сразу же получила награду как “лучший спектакль малой формы”, а исполнительница заглавной роли Юлия Бокурадзе – приз “за лучшую женскую роль”. Новая работа новокуйбышевцев “Таня-Таня” стала безусловным лидером среди спектаклей малой формы. Очень популярная двадцать лет назад, нагруженная ста пудами любви пьеса Ольги Мухиной с постмодернистской иронией отсылает к Чехову. Спектакль “Грани”, у которого по-бунински легкое дыхание, равно изящно и остроумно играет с текстами русской классики и самой новой драмой, отсчет которой принято вести от “Тани-Тани”. Этот двойной иронический фокус придает постановке Дениса Бокурадзе особый лукавый шарм, затягивая зрителя в ловушку доверия к происходящему на сцене, и тут же давая понять, что все это – не более чем театральное лицедейство. Несколько утомительные любовные перипетии пьесы Мухиной (он любит ее, она любит другого, а другой влюблен в третью) здесь, благодаря нежному и чуть насмешливому взгляду режиссера и артистов, обретают необыкновенную “легкость бытия”. Тут хороши все исполнители – Юлия Бокурадзе, Алина Костюк, Любовь Тювилина, Сергей Поздняков, Александр Овчинников, Даниил Богомолов и выходящий в небольшой роли Денис Бокурадзе.

И, наконец, спектакль, признанный лучшим спектаклем большой формы – “Иванов” Новукузнецкого драматического театра. Постановка Петра Шерешевского по-европейски стильна, четка по замыслу, снайперски точна по исполнению и очень эффектна по всем составляющим, включая живое музыкальное оформление, осуществляемое доктором Львовым (Александр Шрейтер), ловко управляющимся с ударными инструментами. При несколько назойливой технологичности, спектакль попадает в болевые точки времени коллективной усталостью всех чеховских персонажей. Даже внешне активный, совестливый обличитель доктор Львов подвержен этому господствующему в спектакле недугу. Энергичной здесь случается быть только Саше Лебедевой, да и то – под воздействием косячка, которым она угощает Иванова, благодаря чему последнему на несколько минут удается поверить в перспективы новой жизни. То, что это по определению невозможно, – ясно из всего строя спектакля. Женись этот, стыдящийся самого себя, Иванов (Андрей Ковзель) на Лебедевой, и он тут же получит вторую Сарру…

В чем-то вторичный, в чем-то абсолютно оригинальный новокузнецкий “Иванов”, тем не менее, выглядит ярким театральным явлением, как и сам фестиваль со всеми его удачами и “заблуждениями”. А то, что роковое число тринадцать не помешало, а придало фестивалю уверенности и куража, можно сказать определенно.