Торжественное открытие Театра наций состоится 15 сентября; сразу после этого здесь начнутся репетиции, но играть в собственном зале на 600 с лишним мест актеры станут лишь в конце года. Новые интерьеры здания, построенного в 1885 году, в котором некогда находился театр Корша, принадлежат художнику и сценографу Александру Боровскому. Он - автор одного из лучших пространственных решений последних лет, Студии театрального искусства Сергея Женовача. Художник рассказал о том, как шла многолетняя реконструкция, и о своем главном замысле — включить в „интерьер” Театра наций вид Петровского переулка.

Вестибюль

Зрителей встречают очищенные от штукатурки пилястры. Поскольку самое яркое в облике этого театра — фасад из терракотового кирпича, мне пришла в голову мысль, как бы вывернуть его внутрь. Но в результате споров с органами охраны памятников архитектуры, долгое время запрещавшими нам менять что-либо внутри здания, пришлось пойти на компромисс и покрасить стены. А открытая кладка осталась напоминанием о замысле, который, к сожалению, не удалось полностью реализовать. Поддержать его удалось только цветом: терракотовыми будут и занавес, и обивка кресел с банкетками.

Спустившись из вестибюля по лестнице, вы попадете в гардероб, для которого во время реконструкции пришлось вырыть глубокий котлован под сценой. При антрепренере Федоре Корше, для труппы которого строили этот театр, гардероба вообще не было: зрители обычно приезжали в каретах и часто в них же оставляли свои вещи.

Сцена и зрительный зал

Здание театра было построено невероятно быстро, за три с небольшим месяца. Нынешняя реконструкция затянулась на десятилетия, однако основные работы начались всего несколько лет назад, после назначения худруком Евгения Миронова. И сейчас, глядя на то, как строители торопятся к открытию, я вспоминаю о той стремительной стройке 126-летней давности.

Впрочем, сцены со зрительным залом готовы почти полностью, и их я считаю победой. Поначалу многие падали в обморок от идеи покрасить полностью весь зал одним цветом — серым. В результате зал получился спокойным, все внимание зрителей будет направлено на сцену, но в то же время рельеф зала может постоянно меняться благодаря игре света и теней. Архитектуру зала мы оставили прежней, а большую люстру, лепнину и кресла сделали в духе старинного театра Корша. Главные же изменения связаны с устройством партера и сцены: они теперь могут регулироваться по высоте, управлять можно даже их отдельными частями. Предполагается, что здесь часто будут идти привозные спектакли, и технически зал и сцена смогут удовлетворить любые требования театров-гастролеров.

Фойе

Если вестибюль можно условно назвать „демократической” зоной, то оформление небольшого, украшенного роскошными люстрами фойе — это дань тому старому театру. Впрочем, длинная банкетка, зеркала, три люстры, замечательный дубовый паркет — собственно, все, что здесь будет. Переплеты ряда зеркал повторяют рамы окон, расположенных напротив, что зрительно увеличивает объем помещения. Отражается в зеркалах и стоящее напротив театра здание в стиле модерн. Возможно, нам удастся подсвечивать его с балкона театра, чтобы вечерами этот фасад становился как бы частью интерьера.

Малая сцена

Эту разновидность сравнительно небольших сцен обычно называют black box; режиссеры могут использовать ее так, как им заблагорассудится, перенося места для публики и игровую площадку в любую часть зала, рассчитанного на 150 человек. Здесь мы уже не были связаны обязательствами по сохранению исторического облика. Для малой сцены возвели пристройку — с этого началось задуманное Евгением Мироновым создание целого театрального квартала.