В усадьбе „Кусково” прошла церемония вручения московской театральной премии „Хрустальная Турандот”. Вместе с персонажами театральной Москвы гулял по аллеям парка и умирал от духоты в главном зале кусковского дворца РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.

Ритуал вручения театральной премии „Хрустальная Турандот” сложился не сегодня и меняться ему ни к чему. Поздний летний вечер в усадьбе „Кусково”. Сначала фланирование общественности по аллеям парка под звуки оркестра, лобызания и позирования фотографам, потом сдобренная музыкальными номерами церемония раздачи долговязых, мутноватого хрусталя статуэток, по окончании которой — богатый фейерверк над большим прудом, и наконец, банкет у стен усадебной оранжереи. Не долго и не коротко: приглашают в „Кусково” к девяти вечера, а последние гости раскланиваются во втором часу ночи. Так что неудивительно, что вопрос „кто получит” волнует гостей церемонии не больше, чем вопрос „а пойдет ли дождь”. В минувшее воскресенье гроза весь вечер ходила по кругу, несколько раз с неба на „Кусково” угрожающе покапало, но в конце концов небеса смилостивились над деятелями театра.

Непринужденность праздника не дает предъявлять слишком строгие требования к процедуре выбора победителей. Имена номинантов не оглашаются, и действительно ли члены общественного жюри (несменяемые Екатерина Максимова, Петр Тодоровский, Андрей Макаревич, Юрий Черниченко, Анатолий Приставкин) посмотрели все лучшие спектакли минувшего сезона, никого особенно не волнует. Все знают, что распорядителем премии остается Борис Беленький — человек, который „Турандот” когда-то придумал и до сих пор ее организовывает, не обременяя затратами ни один из уровней госбюджета. Объявляя со сцены имена лауреатов, он называет награду высшей премией Москвы. Эту слабость господину Беленькому все прощают, потому что у „Турандот” на самом деле есть два важных достоинства, к „высоте” никакого отношения не имеющие.

Во-первых, эта премия старейшая, сейчас ей исполнилось 15 лет, а в современной России, где все исчезает быстрее, чем появляется, любая устойчивая традиция кажется ценнее, чем сиюминутная „престижность”. Во-вторых, премия (благодаря облегченности процедуры) самая оперативная: сезон еще не завершился, а первые итоги уже подведены. Вера Алентова, награжденная статуэткой за лучшую женскую роль сезона (спектакль „Счастливые дни” в Театре имени Пушкина), метко назвала „Турандот” премией быстрого реагирования.

Две дамы, поднимавшиеся на сцену за наградой (второй, после госпожи Алентовой, была режиссер Генриетта Яновская, награжденная за спектакль „Трамвай „Желание“” в руководимом ею столичном ТЮЗе), создали некоторую неловкость для сценария церемонии. Дело в том, что всех лауреатов премии представляли в соответствии с сюжетом сказки Карло Гоцци как женихов китайской принцессы. Впрочем, ведущие церемонии эту гендерную двусмысленность игриво микшировали. Турандот, как и в прошлом году, изображала Мария Аронова: капризная китайская принцесса в ее исполнении похожа на самодурную, но душевную русскую барыню, хозяйку „Кусково”. Местного свата, нахваливающего потенциальных женихов, играл Александр Адабашьян. Фигурки Турандот лауреатам передавали Олег Табаков, Павел Лунгин, Николай Сванидзе, Владимир Зельдин, Алексей Баталов.

Женихи были предложены хоть куда, во всяком случае, в полном соответствии с выкладками театральных критиков. Бывший smashист Сергей Лазарев назван лучшим дебютантом за роль в самой культурной из коммерческих новинок московской афиши, спектакле Театра имени Пушкина „Одолжите тенора”. Режиссер Миндаугас Карбаускис вывел на сцену всех участников спектакля „Рассказ о семи повешенных”, ставшего, по версии Бориса Беленького, лучшим спектаклем завершающегося сезона. Награду за лучшую мужскую роль получил Евгений Миронов — Иудушка из спектакля Кирилла Серебренникова в МХТ „Господа Головлевы”. Решение, можно сказать, предопределенное. Но как резюмировал вручавший премию господину Миронову его бывший педагог актер Авангард Леонтьев, „хотя премии за Женей буквально гоняются, он и играть не начинает хуже, и человеком остается хорошим”.

Еще господин Адабашьян настойчиво предлагал госпоже Ароновой кандидатуру другого хорошего человека Льва Дурова. Она все отнекивалась, но в конце концов, разумеется, сдалась, потому что господин Дуров (и это все знали заранее) должен был получить премию в номинации „За честь и достоинство”. Вторую награду с обобщающей формулировкой получил много работающий в России болгарский режиссер Александр Морфов — „За вклад в театральную культуру Москвы”. Поводом для награждения, однако, стал вполне конкретный спектакль нынешнего сезона — „Затмение” в „Ленкоме”. Той же постановке отдали „Хрустальную Турандот” за лучшую сценографию. Но премию принимал не лауреат Давид Боровский, а его вдова — и это был единственный печальный момент за весь вечер.