Прыг-скок, и век воли не видать

В наступившем году театр резко повернулся в сторону советской драматургии и прозы. Вслед за Малой Бронной, инсценировавшей повесть Юрия Трифонова, Театр Наций предъявил последний сценарий Геннадия Шпаликова, так и не увидевший экрана. «Прыг-скок, обвалился потолок»» на Малой сцене в театре у Евгения Миронова поставила Марина Брусникина.

Эту работу один из лучших сценаристов-шестидесятников Шпаликов написал в далеком 1974-м незадолго до смерти. Но начало его — по атмосфере, описанию природных явлений — как из сегодняшнего дня. «Пусть прологом этой истории будет то, как рано утром по светлым, снежным, дождливым улицам дети идут в школу» — звучит голос в черном пространстве Малой сцены, всем похожей на кинопавильон. А за его стенами — и снег, и дождь, и никак не уснуть. Как поется в одной советской песне. Их за два часа сценического действия прозвучит немало, причем в аутентичной записи. Прослушав их, зритель еще раз вздохнет о том хорошем, что было в советском прошлом — оно же было!

— Заспанные еще, в своих заботах. С портфелями, ранцами, в расстегнутых пальтишках или аккуратные, особенно девочки — просто женщины молодые, в цветных колготках, и даже школьные платья у них чуть выше колен... — артисты раскладывают текст сценария на шесть голосов. Они разыграют последний шпаликовский сценарий, который как раз из разряда того самого хорошего из нашего прошлого.

Действительно, что умели в СССР, так это делать отлично сбитые сценарии для кино. Вот Геннадий Шпаликов — это лучший сценарий о Москве («Я шагаю по Москве») и не только («Застава Ильича», «Я родом из детства», «Ты и я»»), это лучшие песни («Ах ты палуба, палуба» и др.). Сюжетные, честные, в меру циничные, но непременно с той долей романтизма, которая и цинизм сводит на нет и добавляет юмор любой ситуации. Даже трагической.

А в его сценарии «Прыг-скок, обвалился потолок», ситуация складывается весьма драматичная. Собственно, сам автор предпослал в качестве уточнения — «драма сильной женщины». А вот и она — Аня, дворничиха и слесарь-сантехник в одном лице. Волосы прямые на косой пробор, одета просто, в общем, из простых. У нее дочь — Ксения 11-ти лет. Предподростковая независимость в характере, самостоятельная — вся в мать. Их муж и отец Юра — мужик такой нормальный, на все руки. Выпивает, может врезать, но по делу. Его золотыми руками пользуются все, кому не лень, и даже деньги не всегда платят. Вот с этих долгов и начинается драма в простой московской семье.

Хотя ничто плохого не предвещает, а так - снежок, дождливые улицы. Мать ведет дочь в бассейн, и там совершенно случайно и неожиданно они попадают на съемки какого-то сюжета для программы новостей. Может, даже и программы «Время». В бассейне, разумеется, нет воды, он обозначен розовыми и голубыми шариками из пенопласта, нанизанными на канат. Вот водные дорожки и готовы. В них с упоением размашисто гребет Ксения, а Аня, как настоящая мать, хочет гордиться дочерью, поэтому устраивает всё так, чтобы она с дочкой «попали в телевизор». Это ей вполне удается.

— А песню спеть можно? — спрашивает она ошалевшего от ее напора режиссера, и на мотив знаменитой «Я люблю тебя, жизнь» речитативом выводит слова собственного сочинения: «Я люблю тебя, дочь...»

А в это время ее любимый муж Юра в гараже пытается разобраться с интеллигентного вида человеком — тот не хочет платить за работу, которую несколько месяцев делал Юра.

— Ну нет денег. Ну негде взять.

Юра окажется еще добрее, чем представлен в начале повествования, и должник с супругой (он в очках, она с пучком) вместе с ним перекочуют в квартиру к Юре, где выпьют не по-детски. И где их, вернувшись из бассейна, обнаружат Аня с дочкой. Ну делов-то, казалось бы - муж привел в дом чужих людей, они хорошо посидели, но силы не рассчитали. А жена хозяина квартиры, сильная женщина, решила показать силу характера — непрошеных гостей стала гнать, а на мужа… милицию вызвала. А муж не сдержался - руками стал махать, вот милиционерам и досталось. А те при исполнении.

Обычный бытовой случай, однако Юру увезли в участок, и, сколько одумавшаяся вскоре Аня ни пыталась оттуда забрать заявление на мужа, его отправили сначала в Бутырку, а потом — в суд, который вынес приговор — год тюрьмы. В общем, прыг-скок, и век воли не видать. Жена рвет на себе волосы, что мужа ни за что посадила, дочь в контрах с матерью, потому что отца любит и жить без него не может. Как, впрочем, и мать, которая тоже мужа любит, но, сглупив, себе и ему поломала жизнь на целый год. А может, и на всю жизнь.

Такая вот история у Шпаликова, насыщенная сюжетными поворотами… Повествование одновременно ведется от лица всех участников этой истории — их много. Легкость, с какой режиссер Марина Брусникина разводит текст по персонажам и выстраивает в павильоне мизансцены, вызывает восхищение. Она оставляет даже авторские ремарки — так они хороши и важны для постановки. Стремительность событий лишена поверхностности, скольжения, каким-то удивительным образом дает глубину. И разворачивающейся на наших глазах истории, и характерам...

Истории не внешней, а внутренней, истории чувств — их сохранения или гибели. А еще истории любви, которая проходит испытание чьей-то неосторожностью, самонадеянностью, в конце концов, глупостью, за которую надо платить по счетам. Наконец, история отношений, которые из самых обычных, обыденно семейных вдруг становятся осознанными.

Три артиста — Дарья Калмыкова (актриса кино), Артем Быстров (МХТ им.Чехова) и Александра Урсуляк (Пушкинский театр) играют только главные роли, трем остальным отданы сразу по нескольку персонажей. Артем Тульчинский, Рустам Ахмадеев и Дарья Ворохобко создают вокруг главных героев ощущение бурлящей жизни города. Но делают это совсем не формально - каждый персонаж запомнится.

Удивительное дело, но практически все актерские работы — это открытие. Дарья Калмыкова, которая и по сериалам, и по прежним работам в «Табакерке», где она служила, известна больше как просто хорошенькая дамочка, здесь раскрылась как серьезная драматическая актриса. Не побоялась быть некрасивой, простой, смогла показать глубину характера. Тем более, рядом со своей сценической дочерью — мощной актрисой Александрой Урсуляк. По фактуре та совсем не травести, но ее 11-летнее создание — ребенок (по возрасту даже не подросток) с поступками взрослого человека.

Есть три кульминационные сцены, где герои Урсуляк, Калмыковой и Быстрова существуют на высоком эмоциональном пределе. И режиссер Брусникина не боится открытой эмоции, умеет очень тонко, будто каллиграфическим пером, выписывать подобные сцены, чтобы ни крик, ни истерика не исказили того настоящего, что заложено автором в сценарии и что играют артисты. А заложена в нем человеческая жизнь — такая, какая есть - объемная, не плохая и не хорошая… И люди такие же, а не плоские носители надуманных скучных концепции.

Что еще замечательно умеет делать Брусникина, так это создать на сцене атмосферу. Снег, дождь, другие погодные явления, о которых говорят герои, как будто незримо присутствуют здесь. Но точно передано и время — в простых, совсем не стильных костюмах (художник Полина Бахтина), но материал, из которых они изготовлены (мягкий, крупной вязки трикотаж), говорит об отношении постановщиков к этому времени.

Эмоциональную окраску добавляет музыка (оформление - Артем Тульчинский), которая между собой связывает советские песни, А над ними время не властно. И главное, что сочинения Евгения Крылатова, Александра Зацепина так органично пришлись к истории, хотя и сочиненной Шпаликовым почти 50 лет назад, но которая спокойно может случиться сегодня. В каждом московском доме, в каждой московской семье. Ведь отношения между людьми с 1974 года, когда в помине не было никакого интернета, мало изменились. А с его появлением, похоже, окончательно запутались в соцсетях.

И наконец, последнее: «Прыг-скок», хотели того постановщики спектакля или нет, в финале может пробудить чувство давней вины родителей перед детьми и выросших детей перед вдруг постаревшими родителями. Премьерный спектакль бередит память. Тут надо быть осторожным.