Ранняя пьеса Чехова «Иванов» стала поводом для современных рефлексий

В театре Наций идут премьерные спектакли ранней пьесы Чехова «Иванов». В главной роли – его худрук Евгений Миронов. Это как подарок самому себе к 50-летию. Есть что сказать о времени и русской жизни, которая словно и не меняется. И о себе, конечно.

Гамлета Миронов уже сыграл в спектакле Робера Лепажа. Теперь – черед его русского аналога Иванова в смелой интерпретации Тимофея Кулябина – все с теми же проклятыми вопросами и чисто русской рефлексией и тоской. Возможно, найдутся зрители, которых оскорбит радикальное прочтение хрестоматийной пьесы, тем более от постановщика скандального новосибирского «Тангейзера». Иногда кажется, что Евгений Миронов говорит от своего лица, произнося монологи Иванова о том, куда уходит жизнь, и сколько в ней бессмысленного и неосуществленного. Это те вопросы, мимо которых не проскочит ни один порядочный и думающий человек. Иванова жалко. У Миронова он – точно трагический герой, увязший в опереточных обстоятельствах. И все его окружение – ребята с нашего двора. Так было задумано. Подвыпившая компания за обильным столом запевает во славу Саши Лебедевой песню «Александра, Александра» из фильма «Москва слезам не верит». Вместе со всеми горланит Лебедев, отец Шурочки. Его неожиданно, но точно играет Игорь Гордин – по жизни зять Владимира Меньшова, режиссера бессмертного кинохита. Жена Лебедева в исполнении Натальи Павленковой маячит на сцене ярким макияжем под цвет пластиковых «мыльниц» на ногах. Все утрировано, но КВН-ом, по счастью, не пахнет. В роли Шурочки – Елизавета Боярская, впервые появившаяся на сцене театра Наций. И к ней надо привыкнуть, потому что она – чужая, непохожая на всех. Непонятно почему влюбилась в Иванова. Зачем ей – молодой и прекрасной – этот заурядный человек и неудачник. Но она одержима идеей действенной любви.

По радио звучит бодрый голос Николая Баскова. А за окном и внутри стандартной квартиры с пластиковыми окнами, наверняка, в пятиэтажке, протекает типично провинциальная жизнь. Иванов курит на балконе, мается и нервничает, а рядом с ним страдает и заживо умирает его невыносимая жена Анна Петровна. Играет ее Чулпан Хаматова. Кажется, что ей постоянно холодно, она кутается в теплую одежду, шапка прикрывает ее лысую голову. Анна (она же Сарра) тяжело больна и прошла все круги ада. Но отчего-то и ее не жалко. Никому. А потом будет дворец бракосочетания с неутомимой служительницей брачного ритуала в исполнении Ольги Лапшиной. На стене загса – надувная сова, а в рабочем кабинете Иванова – живописный портрет собаки. Пошлость сказочная! Она рассеянна в пространстве спектакля художником-постановщиком Олегом Головко и напоминает мистификации Яна Фабра в Эрмитаже, вызвавшие тревогу у бдительных граждан, даже не посетивших музей. Свадьба – хуже не придумаешь, напоминает похороны. Но невеста в белом, а жених – с тоской и смертью в голове. И вся кутерьма сегодняшней жизни уходит на задний план.

Чехов написал свою первую пьесу «Иванов» в 1887 году по заказу знаменитого антрепренера Федора Корша. Именно в его историческом здании и располагается театр Наций. Премьера прошла 19 ноября 1887 года. С тех пор «Иванов» обошел сцены мира, с треском проваливался и имел грандиозный успех, но разгадан до конца не был. А уж таким, как у Тимофея Кулябина, его точно никто не видел.