Что есть норма человеческого поведения? Кто определяет границы «нормальности»? Можно ли (и нужно ли) насильно загонять человека в общепринятые рамки и нещадно «отстреливать» при попытке к бегству? Эти чрезвычайно сложные и, несомненно, важные темы рассматривает в своей новой работе режиссер Филипп Гуревич, представивший в начале февраля в Театре Наций спектакль «Сато» по роману Рагима Джафарова.

Роман, завоевавший Гран-при литературной премии «Новые горизонты» и Приз зрительских симпатий литературной премии «Новая словесность» – о пятилетнем мальчике Косте. Обеспокоенные родители приводят его к психологу, потому что малыш считает себя контр-адмиралом Сато из внеземной цивилизации: «Во время высадки на Тау-6 мы попали под шквальный огонь, и мой носитель был уничтожен. А потом… Сигнал от чипа был перехвачен. Так я оказался в этом теле. Это обычная практика. Правда, я не знаю, откуда у сепаратистов наши ключи шифрования…» Детскому психологу Даше предстоит разобраться в ситуации и найти решение, но, оказывается, сделать это практически невозможно.

Персонажи спектакля обитают в старой картонной коробке, не той, что еще может пригодиться для хозяйственных нужд, а уже рваной и потрепанной, подходящей для того, чтобы ребенок мог творить что хочет, не жалко (художник-постановщик Михаил Гербер). Эта, трещащая по швам, коробка и есть жизнь одной несчастливой семьи, осознающей свое несчастье только тогда, когда уже случилась настоящая беда. Беда, как это часто бывает, не объединяет членов семьи, а только еще больше отдаляет друг от друга. Оказывается, мама и папа уже давно не любят друг друга и остаются вместе только ради детей, и у каждого из них есть свои малоприятные тайны, а душевной стойкости, чтобы преодолеть трудности нет и в помине. Зато есть твердое убеждение, что решить проблему обязан психолог, в конце концов он – дипломированный специалист и это его работа.

Филипп Гуревич делает психолога Дашу центром истории, и хотя Костя/Сато не менее яркий и трагический герой, но все же зритель воспринимает происходящее скорее ее глазами. А в глазах этих только растерянность и беспомощность. Что может сделать психолог в такой ситуации? Отказаться от пациента – хороший вариант, но куда деть совесть? Направить мальчика к психиатру – тоже можно, но чем это закончится, психиатрическим учреждением? Поверить во внеземной разум – и отправиться в лечебницу вместе с Костей? Остается только попытаться помочь и молиться, чтобы эта семья не разрушила твою профессиональную и личную жизнь. Героиню, мечущуюся между страхом, ответственностью и милосердием, блестяще играет Ольга Лерман (в другом составе Алена Разживина).

Казалось бы, история, целиком состоящая из бесед доктора и пациента не предполагает особой динамики, но режиссеру удалось построить спектакль таким образом, что на сцене постоянно что-то происходит: игра света, танец, резкие звуковые переходы, неожиданно меняющаяся пластика актеров, и даже немного так необходимого не только здесь, но и в жизни в целом, юмора, за который в спектакле целиком и полностью отвечает прекрасный актер Олег Сапиро (если вы еще не видели спектакль Филиппа Гуревича «Мое загляденье» в МХТ им.Чехова с Олегом Сапиро в главной роли, обязательно сходите).

На роль Кости/Сато режиссер пригласил молодую актрису, выпускницу мастерской Юрия Бутусова в ГИТИСе Веру Енгалычеву. Мгновенные переходы от пятилетнего мальчика к контр-адмиралу удаются актрисе очень естественно, без видимых границ. Образы ее героев не в последнюю очередь (а может и в первую) построены на пластике, что позволяет обойтись без клишированных изображений маленького ребенка. Взаимодействие с остальными персонажами спектакля основано на настороженности, недоумении и отчаянии. Кажется, среди всех этих странных «взрослых» Костя/Сато единственный по-настоящему взрослый человек.

«Эта история о том, как сложно бывает принять особенность ребенка и избежать соблазна сделать его другим – типичным, удобоваримым для семьи, школы, общества. Про необходимость каждый день заново делать этот выбор, про родительскую ответственность, про нежелание взрослеть. В центре нашего внимания – факт подавления личности» – говорит Филипп Гуревич. Действительно, спектакль буквально соткан из чрезвычайно острых тем и сильных переживаний, но самое главное и самое страшное чувство, которое он вызывает буквально с первых минут – чувство бессилия. Ты ничего не можешь сделать, когда тебе всего пять лет. Но даже если тебе двадцать пять, и тридцать пять, и сколь угодно много, есть то, с чем ты не можешь справиться, как бы не пытался.