Минувший театральный сезон некоторыми московскими газетами не без оснований был объявлен „сезоном Марлен Дитрих”. Имя легендарной голливудской звезды встречается сразу в трёх громких постановках столичных театров. Разумеется, свою роль здесь сыграл и 100-летний юбилей „великой Марлен”, который не так давно отмечала мировая культурная общественность. Возможно, что у популярности образа Марлен Дитрих на московских подмостках есть и иные причины.
„Марленомания” московских театров началась со спектакля „Прощай, Марлен, Здравствуй” в театре Эстрады, на сцене которого 40 лет тому назад состоялся единственный концерт Марлен Дитрих в Советском Союзе. В новом спектакле роль Марлен исполнила молодая, но уже известная актриса Елена Морозова, сыгравшая не столько блистательную и несчастную женщину, сколько легенду или мечту о великой актрисе, её призрак, тень, фантом Затем была премьера в театре имени Гоголя. Спектакль „Марлени” рассказывал о возможной, но не случившейся встрече Марлен Дитрих и Лени Рифеншталь — не менее знаменитой немецкой красавицы, актрисы и режиссёра, в отличие от Дитрих принявшей и поддержавшей фашистский режим. Сложная психологическая интрига пьесы немецкого драматурга Теа Дорн и великолепный дуэт видных российских актрис Светланы Брагарник и Светланы Крючковой обеспечил успех у зрителей и критики. Но, пожалуй, самой яркой постановкой московской „марлениады” стал спектакль Анатолия Ледуховского „Моя мать — Марлен Дитрих” на сцене театра Наций, поставленный по одноимённой книге Марии Рива. Биография актрисы, написанная её дочерью, считается самой скандальной из множества книг о Марлен. Она произвела настоящую сенсацию и, по одной из версий, ускорила кончину Дитрих — известно, что незадолго до смерти та прочла ещё неизданную рукопись.
Спектакль строится как напряжённый, мучительный диалог матери и дочери.

„Это любовь и ненависть матери и дочери, — говорит актриса Елена Козелькова. — Причём великой матери и как бы не состоявшейся дочери, принесшей себя в жертву материнской славе, материнской „звёздной жизни“, и принявшей на себя заботы о её судьбе, её психологическом и бытовом комфорте. Какой счёт может это молодое существо в конце концов предъявить своей матери, так многое позволившей себе в жизни? Ничто не проходит бесследно, ни один поступок. Ты всегда и за всё несёшь ответственность”.

В творческой биографии Елены Козельковой образ Марлен Дитрих словно продолжает галерею образов сильных и неординарных женщин, отважно переступающих через устоявшиеся нормы общественного поведения, морали. Играя графиню де Сен-Фон в пьесе японского драматурга Юкио Мисимы „Маркиза де Сад”, актриса бесстрашно исследует глубинные психологические аспекты. Её Ванда фон Дунаева из „Венеры в мехах” австрийского писателя Леопольда Захер-Мазоха стала наглядным воспроизведением того, как в изначально доброй, чуткой и отзывчивой человеческой душе зарождается самый чудовищный деспотизм. Роль правдолюбивой и неравнодушной судьи в отечественном фильме „Обвиняются в убийстве” принесла актрисе Государственную премию и любовь миллионов зрителей. Всех этих очень разных героинь объединяют импульсивный, „взрывной” характер, сила духа, глубина страстей, но главное — мощное личностное начало.

„Мне всегда был интересен человек, делающий свою судьбу, — признаётся Елена Козелькова. — Эти люди будоражат общество. Это разведчики, это люди прорывающиеся, взбирающиеся на Эверест — я имею в виду вершины душевные, духовные. Они поднимаются по лестнице постижения себя, своих сил, своего терпения, своих творческих возможностей. И в то же время судьбы этих людей показывают, как опасно преступать заповеди, играть с тем, что сформулировано человечеством как норма в самом высоком смысле слова. Как опасно не уметь любить — потому что только любовь является тем высшим мерилом, которое действительно всё освящает и всё оправдывает”.