Василий Шукшин, который задокументировал русскую деревню с ее большими маленькими трагедиями, скончался 37 лет назад, отпраздновал в Берлине свое воскресение.
Множество людей толпилось в этот вечер в середине марта перед театром „Шаубюне” в Берлине: „ Может быть, есть еще хоть один билетик?” Но шансы были невелики: здесь собрался весь русский Берлин, собрался ради Шукшина, крестьянского сына, который в далекие советские времена покинул свою деревню и стал народным писателем.
Билеты на спектакль „рассказы Шукшина” были распроданы за несколько недель до начала гастролей русского театра в рамка фестиваля „Новой международной драматургии”.
Рассказы Шукшина и его фильмы знает каждый, кто сам пережил те времена; родившийся в 1929 году в сибирской деревне писатель рассказывает с большой любовью и с некоторой склонностью к абсурдности о радостях и печалях простых людей. Не больше и не меньше.
Московский Театр Наций пригласил, к счастью, Алвиса Херманиса, потому что этот латвийский режиссер считает Шукшина самым русским из всех русских авторов. До начала репетиционного периода весь актерский коллектив отправился на родину Шукшина в деревню Сростки на Алтае, где актеры смогли в действительности встретиться с все еще проживающими там прототипами шукшинских рассказов: трактористами, продавщицами, врачихами и совсем старыми жителями деревни.
Сценограф Моника Пормале сделала фотографии людей и ландшафтов сегодняшнего дня, расположила эти сильно увеличенные фотографии на стендах, представляющих задник, и тем самым перекинула мостик из 1960гг. в наше время. Эта декорация гениальна в своей простоте, а весь спектакль производит впечатление русского лубка, народных лубочных картинок.
Две деревенские кумушки сидят на деревянной скамье на фоне поля подсолнухов и лузгают поджаренные семечки, как издавна повелось на селе в России. Они поплевывают шелуху и болтают, пока остальные актеры не начинают потихоньку оживать и включаться в действие, преображаясь у нас на глазах, но не с помощью грима или дорогостоящих костюмов, а благодаря изменению осанки, мимики, жестикуляции, благодаря изменению интонации и дикции.
Восемь актеров с высоким числом карат (такие звезды как Евгений Миронов, Чулпан Хаматова или Юлия Пересильд) в этих восьми рассказах часто становятся совершенно неузнаваемыми. За какие-то минуты они схватывают самое существенное зерно своего персонажа, рассказывая о нем всем телом; затем чистая перемена: стенки задника меняются, и актеры погружаются в следующий рассказ совершенно преображенными.
Зритель смеется, переживает вместе с маленьким Степкой, на которого обрушивается любовь, которого отец определяет на роль свата и совершено неожиданно затмевает своего ловкого конкурента; или вместе с Сережей, который завоевывает всеми вожделенную Клару, но после ее измены с горя отрубает себе два пальца. Тут еще в деревне появляется Степан, который от тоски по дому сбежал из тюрьмы за три месяца до своего освобождения. После выплеснувшегося из берегов семейного праздника, на котором даже бабушка снова воскресает и отрывается по-полной с импровизированными двусмысленными частушками, приходит милиционер…
Пересказываемый текст, а также говорящие сами за себя поступки персонажей, переплетаясь, складываются в спектакль, вступают в многослойный диалог друг с другом, с портретами, с публикой и с музыкой, которая представляет собой неподдельный2 фольклор и, в основном, исполняется в живую.
Во второй части комичность положений превращается в трагедию. Перед унылым фасадом блочного здания Миронов в образе Коли с остекленевшими глазами танцует цыганочку, в то время как его жена строчит на швейной машинке. Брак без любви, родственные узы мертвяще однообразные и унылые, наперекор городу — лишенный родных корней Коля тоскует по своей деревне, и однажды утром его находят мертвым в кухне с открытым газовым краном, пока „еще не высохла слеза на щеке”. Спектакль заканчивается на фоне поля с теперь уже отцветающими подсолнухами. Каждый из- восьми актеров играет на баяне. Продолжительные овации, восторги, счастливая публика и довольные актеры.
В Москве билеты на этот спектакль, начиная с премьеры в 2009 году, всегда распроданы, на черном рынке ими торгуют до 800 евро за билет. Но затем, как рассказывают актеры, им довольно сложно по-настоящему увлечь публику. Потому что часто, как полагает актер Евгений Миронов, мы 'забываем наше истинное богатство. Мы очень благодарны Алвису Херманису. Он говорил нам: „Эта литература ваш золотой запас, лучшее, что вы имеете, и, прежде всего, самое чистое: благородство, простота и неподдельность.”