На Малой сцене Театра Наций представили премьеру нового сезона. Спектакль, который режиссер Филипп Григорьян характеризует как драматический перформанс. Это «Заводной апельсин» по роману Энтони Бёрджесса, который стал ключевой фигурой британской литературы после культовой экранизации Стенли Кубрика. В программке к спектаклю напоминают биографию самого писателя: во время Второй мировой войны, когда Бёрждесс служил в армии, его беременную жену изнасиловали четверо солдат-дезертиров, ребенка она потеряла, впала в депрессию, спилась и умерла. Самому Бёрджессу после войны, упавшему в обморок на своей лекции, врачи поставили диагноз: неоперабльная опухоль головного мозга и, мол, жить не больше года. Тогда-то он и начал писать, не останавливаясь. Диагноз потом не подтвердился. В общем, за текстом «Заводного апельсина» проступают черты автора. Филипп Григорьян ломает конструкцию сюжета романа, разбивает на сцены-перформансы, логику которых не сразу понимаешь, а из нескольких десятков персонажей оставляет единицы. Поначалу спектакль кажется тяжелым: первые 10 минут ты наблюдаешь за писателем в исполнении Андрея Смолякова, вот он дважды роняет ключи, заходит в дом, ставит чайник, печатает что-то на машинке, слушает музыку в наушниках, пока его жену (Елена Морозова), вернувшуюся домой с садовым гномиком под мышкой, насилуют прямо во дворе. В общем, первые слова звучат только через 20 минут после начала действия. А потом еще минут на 10-ть немая и пластичная сцена американского быта под закольцованных хит группы The Spaniels «Goodnight sweetheart», вот только у героини Морозовой бинтами полностью замотана голова, остаются только прорези для глаз и рта. А затем все уходит в сплошной надрыв в монологах писателя и описаниях сцен насилия, сотворенных Алексом, которые Смоляков разыгрывает один. Но больше всего восхищает то, что Григорьян и команда сделали с текстом, который ощущаешь таким, каким его задумал Бёрджесс – сломанным и раненым. На вымышленном языке, придуманном писателем, чтобы отразить поэтику насилия, спотыкается англоязычный читатель, для нас – ничего удивительного, это русские слова на латинице. Поэтому драматург Юрий Клавдиев, создавший сценическую версию, исказил текст, пропустив его с русского на английский и обратно через Google Translate. «Мы мчать лежать мир далекий каждый из нас не видел во сне вы все», - как Смоляков выучил такой текст и произносит без запинки – просто удивительно. Зрители начинают оживать ближе к середине, с появлением черного рыцаря в шлеме, один глаз которого светится красным, другой белым и синим, с перьями на голове и мечом в руке, от голоса которого становится и правда страшно. А потом сразу очень смешно, когда по мере избавления от одежды темный рыцарь превращается в истеричного мальчика (с этой ролью прекрасно справился Александр Новин).

А затем все и вовсе срывается в какое-то безудержное веселье: оживший садовый гномик с микрофоном в виде мухомора становится ведущим ток-шоу, небольшой видеофильм про садистов-взрослых (опять же в исполнении Смолякова и Морозовой), замучивших до смерти в лесу выпускника. Театр Наций продолжает удивлять на своей Малой сцене. Билеты на премьеру с 17 по 19 сентября было не найти, все распродано и на следующие показы с 4 по 6 октября.