Ингеборга Дапкунайте в "Жанне" Театра наций

В Театре наций вышел спектакль Ильи Ротенберга по пьесе молодого драматурга Ярославы Пулинович. Актрису Ингеборгу Дапкунайте, преобразившуюся в русскую бизнесвумен по имени Жанна, оценила АЛЛА ШЕНДЕРОВА.

Если покопаться в родословной, то среди предков владелицы сети продуктовых магазинов Жанны Кировой наверняка окажется хозяйка волжских пароходов Васса Железнова. Нет-нет, Ярослава Пулинович, 27-летняя ученица Николая Коляды (та самая, чья пьеса "Наташина мечта" пару лет назад обошла российские подмостки), ничего не берет у Горького, кроме сдвоенной согласной в имени и темы — женщина в бизнесе.

В отличие от Вассы, у приближающейся к полтиннику Жанны нет семьи, а в бизнес она пробралась из нищеты. И еще неизвестно, чья юность богаче "свинцовыми мерзостями": у героини Горького, языком подбиравшей сливки, пролитые на сапог мужа, или у Жанны, которую пьяница отец выгнал из дома вместе с умиравшей от рака матерью. Впрочем, все это раскрывается не сразу. Сначала мы застаем героиню в шикарной спальне, где она вьется вокруг молодого любовника Андрея, предлагая всяческие вкусняшки на завтрак и объявляя о совместной поездке на отдых. А он вдруг сообщает, что уходит к юной Кате — та беременна и без него пропадет.

Нечасто появляющаяся на сцене, тем более на московской, Ингеборга Дапкунайте очень точно играет метаморфозу героини: сияющую детскую улыбку заменяет хищный оскал. Тело как будто деревенеет, движения становятся резкими. Запретив себе плакать (привыкшая к одиночеству, она то и дело общается с собой вслух), Жанна в тишине стаскивает черную карнавальную юбку — под ней оказывается офисный костюм. И механически собирает постель, превращая кровать в подобие могильной плиты.

Успевший за три года после окончания ГИТИСа поработать в Томске, на Алтае и в Лысьве, режиссер Илья Ротенберг и его сокурсница, художница Полина Гришина, строят спектакль на контрастах черного и белого: квартира Жанны, расположенная в двух шагах от зрителей (спектакль идет на Малой сцене), сверкает хромом и черным пластиком, а в глубине белеют стены съемного жилья Андрея и Кати, в котором стол и унитаз разделяют метра два. Катя (на редкость естественная Надежда Лумпова) вечно что-то жует и разбрасывает конфетные обертки, переселившийся к ней Андрей заваливает стол едой из супермаркета, а фоном звучит гармошка.

Выходы Жанны сделаны внахлест: от стука ее каблуков гармошка смолкает, влюбленные ретируются, а она, никого не замечая, шествует к себе. Все вроде бы ясно: там — тепло человеческих чувств, тут — человеческое вытравлено. Однако в спектакле все не так просто: сирое обаяние семейного очага доведено до той грани, за которой — легкое омерзение, да и играют Надежда Лумпова и Александр Новин, намеренно добавив к портретам своих персонажей чуть-чуть лубочных красок. Вот потому им, терпящим крах (уволив Андрея, Жанна обзванивает партнерские фирмы, требуя его не брать, а новостройка, в которую герой вложил деньги, оказывается липой), сочувствуешь меньше, чем холодной, но настоящей Жанне. И даже финал, в котором героиня, впервые взяв на руки новорожденного — сына Андрея и Кати, тут же звонит кому-то выяснять, как можно отобрать ребенка у родителей, кажется не таким уж однозначным.

Фокус в том, что в исполнении Дапкунайте в Жанне появляется особый, небытовой шарм. Собственно, быт — главное, что могло бы убить текст Пулинович, сочетающий документальную точность новой драмы с беспроигрышными, но иногда банальными ходами кассовой пьесы. Спектакль этой опасности счастливо избегает. Изящной и смешной выходит даже сцена с мальчиком по вызову: вместо оказания секс-услуг бедняге приходится работать психотерапевтом, выслушивая Жаннину повесть о том, как в 91-м она заработала свой первый капитал (продала партию обычных макарон, наклеив на них этикетки "сделано в США"). Доведи режиссер эти заменяющие секс излияния до полного гротеска — мог бы выйти спектакль для эстетов. Но "Жанну" все же делали не для них, а для среднего зрителя. В том числе, наверное, для тех Жанн, которые, не спеша возвращаться в свои пустые квартиры, отправятся в Театр наций. Заманчиво было бы посмотреть на их реакцию. Единственная проблема: как признается героиня Пулинович, в театр она никогда не ходит.