Спектакль ставит столичный режиссер Анатолий ЛЕДУХОВСКИЙ по пьесе японского автора Юкиа Мисимы. С ним беседовала обозреватель „Калининградской правды” Ирина Климович.

— Анатолий Владимирович, вы уже выпускали „Маркизу де Сад” в своем „Модельтеатре” и в драмтеатре Смоленска. Новая постановка будет совершенно иной или в какой-то мере повторит прежние?

— Все спектакли — разные. Во-первых, пьеса — актерская, и актеры каждый раз другие. От того, как они освоят материал, во многом зависит результат. Конечно, есть некий концепт, который повторяется. В „Модельтеатре”, кстати, была первая постановка этой пьесы в России. Впрочем, с тех пор ее не очень-то кто и ставил. Попытки были, но работа прекращалась на полпути, спектакли не выходили.

— А в чем тут дело?

— Первая трудность, с которой сталкиваются артисты, — огромное количество текста, длинные монологи. У нас давно разучились такое играть. Вторая трудность в том, что от актера требуется личное подключение, обнаружение в себе качеств играемого персонажа, между тем пьеса весьма острая, на грани приличий, и мало кто может так обнажиться духовно. А без этого она становится скучной и неинтересной. В ней — игра страстей вокруг изощренного и извращенного человека, маркиза де Сада.

— Пьеса необычная, все ее герои, а точнее, героини — женщины

— В спектакле семь женских ролей, пять из них — крупные. В „Модельтеатре” графиню де Сен-Фон играла Елена Козелькова, актриса театра „Современник”. Она, кстати, номинировалась за эту работу „Хрустальную Турандот”. По тем временам, в начале девяностых, такое играть было рискованным поступком. В „Тильзит-театре” артисты достаточно смелые, они легко и с удовольствием включились в работу. У нас практически отсутствуют какие-либо конфликты. Актеров не нужно ни в чем убеждать, что-то им доказывать. Мне здесь комфортно работать. К тому же с коллективом знаком давно, с 1993 года. Встретились на фестивале в Челябинске, с тех пор не теряем друг друга из виду. Это уже вторая моя постановка в Советске: в декабре выпустил „Отпуск без мужчин” Ренато Джордано. Пьеса — сложная для восприятия, непонятная, но артисты „Тильзит-театра” с материалом справились отлично. Они оказались способны быстро усваивать даже самую безумную идею. Другой вопрос — идея должна быть в наличии.

— Какими качествами должны обладать актеры, чтобы попасть в ваш спектакль?

— В чужом театре отбираю тщательно: сначала по фотографиям — ищу лица, потом смотрю „живьем”. И все равно часто ошибаюсь. Точного попадания достичь трудно. В Смоленске, например, на „Маркизу де Сад” сразу набрал два состава. Познакомившись с пьесой, одни — отказались, другие — стали высказывать много претензий. В результате играла третья группа. Потом выяснилось, что на сцену вышли в основном артисты, которые крупных ролей до этого совсем не играли. И почти для всех спектакль стал поворотным в судьбе. К слову, актеров, не слишком избалованных ролями и славой, гораздо проще за собой повести — им нечего терять, в то время как любимцы публики боятся „проколоться”.

— В 1987 году вы создали „Модельтеатр”. В труппу вошли ваши сокурсники. Их так и прозвали — „играющие режиссеры”. Нетрудно ими командовать, подчинять себе?

— Они оказались хорошими актерами, прекрасно работают на сцене. И это замечательно, что они вовремя нашли себя, хуже, если бы стали плохими режиссерами. Подчинять — нетрудно, потому мы и вместе до сих пор.

— Режиссеры часто жалуются на отсутствие хорошей современной драматургии. Вы тоже ощущаете дефицит?

—Да и Бог с ней — с современной драматургией. И так много всего написано. Я последний раз поставил пьесу „живого российского автора” в 1990 году. И зарекся. Терпеть, помимо всего еще и драматурга, который капризничает, устраивает истерики, лезет в спектакль — это слишком. Единственное исключение — Ренато Джордано. Но мои с ним прекрасные отношения связаны только с тем, что он живет в Италии и свое произведение в моей постановке не видел. Не уверен, что встреча наша будет радостной, поскольку я из любой пьесы делаю свой спектакль, причем значительно отличающийся от первоисточника.

— Просматривая статьи в Интернете, увидела, что в одном из ваших спектаклей играет Алена Ковалева. Не та ли, что служила прежде в нашем драматическом?

— Та самая. Она занята в спектакле „Моя мать — Марлен Дитрих” в государственном Театре наций. Елена Козелькова играет Марлен Дитрих, а Алена — ее дочь. Калининградские поклонники актрисы могут приехать на спектакль 29 апреля.

— А как вообще у Алены дела?

— Она играет в нескольких спектаклях в театре Наций. Кстати, это я туда ее привел. Мы с Аленой знакомы много лет, учились у одного и того же мастера — Семена Аркадьевича Баркана, только в разное время и в разных вузах. Когда Алена переехала из Калининграда в Москву, пригласил работать. Она мне всегда как актриса очень нравилась. Прекрасно помню ее в спектакле Марчелли „Пьеса без названия”. Вообще, на мой взгляд, тот роман Евгения с Калининградским театром драмы был весьма удачным, жаль, что недолгим. Он умеет раскрывать актеров.