Громко Кулябин прозвучал с Чеховым еще в прошлом году, когда в Москву из Новосибирска приехали его «Три сестры». Сегодня уже для московского театра Тимофей Кулябин поставил дебютную пьесу классика. Театр Наций, как и всегда, собрал на спектакль звездный актерский состав. Главную, бенефисную по случаю юбилея, роль сыграл худрук Евгений Миронов.

Соратник молодого режиссера, опытный художник из театра «Красный факел» Олег Головко в который раз выступает равноправным создателем спектакля. Именно он наглядно воплощает на сцене чеховскую формулу несложившейся судьбы Иванова, разочаровавшегося в жизни до самоубийства, «среда заела». Действие пьесы беспощадно перемещено в наши дни. На подмостках – среднестатистическая квартира обычного менеджера, коим здесь главный герой и представлен. Тесная кухня, на которой пытается приготовить ужин его увядающая от рака жена (Чулпан Хаматова), микроскопический балкон хрущевки, где достает проклятыми разговорами деловой партнер (Александр Новин). Во втором действии будет и того хуже. Из перенаселенной малогабаритки где-то в глубинке Иванов перемещается на дачу. Тут по-мещански – с орущей из колонок попсой, леопардовыми платьями, напившимися мужиками, трясущимися бенгальскими огнями – справляют именины, больше похожие на Новый год (премьера вышла аккурат к новогодним праздникам). Да и в конечной сцене стена местного Дворца бракосочетаний, куда Иванов приезжает со своей новой невестой после того как похоронил жену, подпирает неумолимо. Пространство съедает весь воздух, нависает, выталкивает. Иванов Евгения Миронова задыхается. Лейтмотив его образа – сатанинский смех, через него он пытается смеяться в лицо судьбе, окружающим его людям, смеяться над собой – своей слабостью, бездействием. Эта роль, безусловно, для Миронова. Актера, который умеет быть неуловимым в своем характере. Он как-то выкручивается ото всех – жены, любовницы, новоиспеченного тестя (его надрывно играет Игорь Гордин). Из чеховской Шурочки, возлюбленной Иванова, режиссер выделывает любовницу героя – жесткую Александру. Тут кстати и могучий голос Елизаветы Боярской, и ее «мужская» хватка.

Этакую драмеди, как реалити-шоу в своих «Трех сестрах», Кулябин вводит словно в шутку и всерьез. Устраивает хлесткую пародию. Ее проводником становится героиня Ольги Лапшиной – «старуха неизвестной профессии». Актриса устраивает из нескольких своих эпизодических выходов блестящие комические сценки. Тут она бойкая баба в самом соку, с провинциальным шиком и обаятельной простотой. Еще один замечательный персонаж: далекий родственник, старый интеллигент – приживала Шабельский (Виктор Вержбицкий). Вержбицкий – один из самых достоверных в этом спектакле, он компенсирует актерскую свободу, которой тут недостает, отчего кажется, что каждый исполнитель работает в привычном амплуа.

Режиссер принципиально настаивает на мыльной «заурядной» истории, нарочито бытовыми причинами объясняя те или иные поступки персонажей, снимая сентиментальный флер и доводя натурализм до предела. Объяснения в любви случаются исключительно по пьяни, важные признания происходят в курилке офиса, а в финале Иванов, хоть и прячет пистолет в кармане фрака но не пускает себе пулю в лоб, а безвольно повисает на стуле. Пока все шумной толпой в преддверии традиционной свадебной драки убегают, его сердце останавливается навсегда, отказываясь биться дальше.

Кулябин, как и раньше, цепко выхватывает реальность за окном. Сегодняшнее время – обытовленное, упакованное, но страшно пустое и ужасающе бессмысленное. Однако тоже продолжает развивать опробованные когда-то модели: кинематографичность, резкие временные сдвиги из эпохи в эпоху. Это, конечно, дает эффектное впечатление жгучей современности, но не более. В «Иванове», который располагается между комедией и драмой, как раз и обнаружилось, наверное, основное, чего пока не хватает режиссеру. Очень простого, но одновременно крайне сложного – иронии. Так что есть еще чему поучиться у Антона Палыча.