9 марта мы снова увидим Дарью Мороз в спектакле «Сказки Пушкина» — главной премьере сезона в Театре наций. Актриса рассказала о постановке, роли мечты и о желании стать дизайнером.

GRAZIA: Расскажите о вашей работе с режиссером Робертом Уилсоном и участии в спектакле «Сказки Пушкина».

Дарья Мороз: Я сама напросилась на кастинг — обожаю театр с жесткой энергией и четкой графикой. Десять лет назад я ездила на тренинги Тадаши Сузуки (японский режиссер. — Примеч. Grazia) в Тогу и четырнадцать дней проходила мастер-классы, думая, что они мне никогда не пригодятся. И только когда я пришла к Бобу, поня­ла, какими полезными они были! Иметь возможность полтора месяца сотрудничать с самим Уилсоном — невероятное счастье для меня.

GRAZIA: Что-то новое вынесли для себя как для актрисы?

Д.М.: Не могу точно сформулировать, но Боб — человек невероятного внутреннего масштаба и силы. Когда ты находишься с ним рядом, то будто подсоединен к розетке! Иначе очень сложно удержать форму спектакля и выполнить все необходимые технические задачи. «Сказки Пушкина» — соединение театра кабуки с балетом, наполненное холодной немецко-япон­ской атмосферой. И актер должен все делать по-клоунски легко!

GRAZIA: Публике, наверное, тоже непросто правильно реагировать, согласны?

Д.М.: Да. Но проблема не в Уилсоне, а в российском зрителе, который край­не консервативен и не готов расцени­вать театр как игру. Люди принимают спектакль за чистую монету, а ведь это всего лишь представление.

GRAZIA: Однажды вы признались, что последние годы не находите интересной работы. Как же сейчас протекает ваша кино- и театральная жизнь?

Д.М.: Буквально недавно закончились четыре месяца съемок в Калининграде. Устала: проект был сложный. Сейчас я с большим удовольствием занимаюсь ребенком и в начале марта планирую приступить к съемкам в фильме «Год, когда я не родился» — это творчески очень интересный проект, а не просто ремесло. Хороших предложений мало: все стремятся сделать подешевле и побыстрее, а я — максималист, трудоголик и человек, для которого конечный результат должен быть произведением искусства.

Фото 2 - Дарья Мороз: «У меня не осталось никаких иллюзий по поводу кино»

Дарью заинтересовала ее яркая и характерная героиня в ленте «Все исправить»

GRAZIA: Сотрудничество с супругом, режиссером Константином Богомоловым, становится для вас спасением?

Д.М.: Тандем с Костей действительно главенствует в моей профессиональной жизни: всегда интересно, сложно и развивает меня. Опять же — нет переживаний, что кто-то напортачит, а я буду отдуваться за него на экране. И поскольку подобные ситуации — не редкость, я решила организовать маленький бизнес по производству детско-подростковой одежды. И сейчас активно занимаюсь своим проектом.

GRAZIA: Откуда такая идея?

Д.М.: Подумала — что я умею лучше все­го? Шить, вязать, лепить — и работать головой. Поэтому мозг плюс ловкость рук (и никакого мошенничества) могут принести неплохие плоды — заодно дополнительная творческая реализация для меня. Одежда будет простой и доступной, потому что сейчас очень много вещей для малышей и мало для тех, кому от пяти до пятнадцати. А моей дочери как раз шесть, и выбор сужается с каждым днем. Кстати, Ане я давно шью все сама: от платья до зимнего пальто.

GRAZIA: Если вернуться к актерской игре, то какой роли вы обрадуетесь?

Д.М.: Странная штука, но о конкретном персонаже я не мечтаю. Скорее, о том, который соответствовал бы моему возрасту и душевному состоянию — взрослому и несуетливому. Не хочется кривляться.

GRAZIA: Почему решили сниматься в фильме «Все исправить»?

Д.М.: Мне понравилась моя острохарактерная и забавная героиня. Плюс мы давно знакомы с режиссером (Антоном Калинкиным. — Примеч. Grazia ) — он однажды сказал, что у него есть роль для меня, а примерно через год позвонил и прислал сценарий. Я никогда не снималась в молодежной комедии и давно не играла длинноногих, гламурных, ярко накрашенных и «ядовитых» девушек — была не против попробовать.

GRAZIA: А на компромиссы часто приходится идти?

Д.М.: Почти всегда. Я очень активно начала работать лет в пятнадцать, и до двадцати у меня еще были иллюзии по поводу «идеального большого кино». Потом они стали таять.

GRAZIA: Как ваша профессия отражается на вас?

Д.М.: Всегда себя неловко чувствую, когда ко мне бегут за автографом. Ненавижу, когда меня начинают трогать и очень хотят со мной дружить. Забавно бывает: стоишь ночью в магазине, и кто-нибудь начинает тебя обсуждать. Но говорят не как о живом человеке, находящемся рядом, а как о картинке из телевизора. И я на самом деле хотела бы остаться для них персонажем с экрана. Потому что не хочется спускаться со сцены в зрительный зал — для меня это стресс.