Новый спектакль Театра Наций «Жанна» уже успел наделать шума. Отличный текст Ярославы Пулинович, достойный дебют в Москве режиссера Ильи Ротенберга, яркие актерские работы. И потрясающая Ингеборга Дапкунайте в главной роли. Такой современный театр нам нравится.

— В чем для вас привлекательность этой пьесы?

— Пьеса начинается как простой мыльный, сериальный сюжет. А потом мелодрама вдруг достигает эпической высоты. Я надеюсь, что получилось этого добиться в нашей постановке. Задача не из легких. Потому что не сложно поставить такой смешной, остроумный, прекрасный текст. Одна только фраза «Женился на ногах, а жить пришлось с человеком» уже давно ушла в народ. Но сила этого текста в том, что он постепенно превращается почти в греческую трагедию. Возникает множество ассоциаций... герои сложны и неоднозначны, в них сплетено столько разных качеств. Это очень интересно играть. Вот, к примеру, Андрей — парень, который по сюжету уходит от Жанны к молоденькой студентке,— впервые столкнулся с выбором. Эта женщина или другая? Взять деньги или нет? Унизиться или голодать? Каждый герой должен принимать непростые решения. Я уж не говорю о своей Жанне. Она всю жизнь занимается тем, что решает проблемы. И всегда находит способ победить. Когда к ней возвращается любимый мужчина, который ее бросил, она встречает его как друга. Обводит вокруг пальца. «Хочешь умыться, поесть? Пожалуйста! Я твой товарищ». Вот так она его «упаковывает».

— Тяжело было справляться с большими монологами?

— Кое-что мы подрезали, потому что иначе получался моноспектакль внутри спектакля. Все-таки у зрителя есть лимит концентрации, как бы ты блистательно ни играл. Есть ритм спектакля, который надо чувствовать. А вот монолог Жанны на кладбище, я считаю,— пример блистательной литературы. В нем мы ничего не тронули. На одном спектакле на меня накричала возмущенная женщина из зала. Сказала: «Я такое слушать не буду!» — встала и ушла. У меня были смешанные чувства. Это все-таки помешало зрителям. А в другом моменте, когда засыпает Виталик (персонаж Андрея Фомина. — Прим. ред.), какой-то дядька не выдержал и громко крикнул: «Смотрите, да он же спит!» А я как бы еще не замечаю этого. Вот это было приятно, потому что это живой зритель.

— Ваша Жанна довольно лихо сколотила капитал. Резко разбогатевший человек разве не теряет вкус к жизни?

— Я бы с вами поспорила. Есть множество людей, которые достигают успеха не благодаря какому-то одному делу или поступку, а планомерно выстраивая свою жизнь. Жанна относится именно к таким строителям. Она заработала деньги, вложила их в дело, что для 1991 года было космическим поступком. И стала успешной. Если богатство считать успехом. Посмотрите, что делает Жанна на протяже- нии всей пьесы — она же все время решает проблемы других людей! Виталик ей говорит о своих проблемах, у девушек-коллег свои проблемы, Андрей приходит со своими проблемами. И она все их решает. Она постоянно живет для других, помогает другим людям. Почему она не живет для себя? Наверное, это и есть главный вопрос пьесы.

— Богатый человек = счастливый человек?

— Я не верю в обобщения. Я знаю многих успешных бизнесменов с абсолютно разными характерами и судьбами. Это не зависит от количества денег. В Англии проводили социологические исследования, показавшие, что деньги имеют значение для счастья только до определенной суммы. А потом соотношение «деньги – счастье» перестает быть важным. Ощущение себя счастливым или несчастным — вообще понятие относительное и сугубо индивидуальное. И самое плохое — начать сравнивать свое счастье с другим. Именно это начинает грызть.

— А что вам лично интересно?

— Мне интересно все, что талантливо. Я могу смотреть что угодно — от какого-нибудь сериала до Пины Бауш. Если это талантливо. «Гамлет I Коллаж» для меня не просто интересен. Лепаж — это искусство другого века. Помимо мастерства и таланта мне всегда интересно, когда люди пробивают какой-то потолок. Мне интересно, когда я вижу что-то, что могло произойти только сейчас, при данных технических возможностях и таланте актера. Это настоящий прорыв. Фильм «Гравитация» мне интересен, потому что там такими простыми способами удалось достичь глубокого человеческого смысла и эмоционального воздействия. «Бросить легко» здесь же, в Театре Наций, — на первый взгляд простой спектакль, но он прекрасный, искренний и пробирает до слез.

— Концентрация актера в театре и кино — разные величины?

— В кино и театре по-разному распределяются силы и энергия. Ты попадаешь в кадр и сразу выдаешь мощный энергетический посыл. Даже если просто проходишь. Поэтому надо уметь расходовать и аккумулировать силы. Мне крутой совет дала Ирина Купченко: «Есть у тебя время — ложись и спи». — «Как?!» — «Пока они придут, пока поставят свет, еще полчаса пройдет. За это время ты выпьешь кофе и будешь как огурчик». В театре же ты все время на сцене — и на репетиции, и в спектакле. Ты три месяца готовишь эти три часа. И делаешь все, чтобы твоей энергии хватило на непрерывную игру на протяжении трех часов.

— Что вас поразило изнутри Театра Наций?

— Одним из самых больших открытий стало то, что колоссального таланта актер Женя Миронов оказался мощнейшим худруком. Немного пафосно звучит, но в отношении него — можно. Он постоянно держит руку на пульсе. Я всегда знала, что он есть в театре. Если бы не он, этот спектакль просто не состоялся бы. Мне посчастливилось встретить нескольких людей, обладающих даром. Не умением, а именно даром — вдохновлять всех, кто с ними работает. Это личности, которые ведут за собой. Так было с Лешей Балабановым, с Жан-Жаком Анно, с Кевином Спейси. Оба Тодоровских тоже такие. Мне вообще везло с режиссерами.