В Театре наций обратились ко всем известному шекспировскому сюжету, и он зазвучал во многом по-новому. В прямом и переносном смыслах. На каком языке говорят привычные герои и зачем в театре в преддверии премьеры собирали металлолом?

Малая сцена Театра наций погрузилась во мрак. На ней «выросло» огромное металлическое дерево. От него во все стороны потянулись корни — струны. Музыка пронизывает эту постановку. Режиссер — 36-летняя Елизавета Бондарь — вообще «родом» из музыкального театра. Созданный ею пластическо-музыкальный мир — часть сознания главного героя, контуженного, только-только вернувшегося с войны.

Вместе с драматургом Анной Лифиренко режиссер решила проанализировать разные версии переводов «Макбета». В итоге фабула осталась прежней: я накануне перечитывала пьесу в переводе Пастернака. Но текст звучит иначе. Много новояза, о значении которого догадываешься на ходу. Мы словно попадаем в воспаленное сознание героя и видим всех персонажей такими, какими их видел Макбет. Работать с этим материалом было непросто, но своеобразные «экспедиции» в поиске декораций помогали бороться с эмоциональным напряжением, рассказывает Елизавета Бондарь.

Елизавета Бондарь, режиссер: «Эта история завязана на его внутреннем мире: как он переживает эти события, что для него выход из военных действий, что он уже с самого начала уже очень больной человек. И весь этот мир, который мы придумывали с композитором Петром Айду, с нами еще работает художница Валида Кожлаева, мы потихонечку вместе придумывали, как вообще это можно все еще дофантазировать, и в итоге у нас получился достаточно сложный мир металлических объектов. Я в первый раз создала такую декорацию из живых объектов. Мы ездили на свалку, что-то находили, у нас был момент экспедиции, когда мы приезжали и искали все эти предметы, Петя ходил с деревянным молоточком, брал предметы и слушал, как они могут звучать. Узнали, что в России свалки всегда работают 24/7, это для нас было таким большим удивлением, и не на каждой свалке можно купить эти все объекты».

Под ногами у артистов много железа. В темноте за корни легко запнуться, пришлось приспосабливаться. Все они существуют в неудобном, шатком мире, с которым надо постоянно бороться. Все они немного сумасшедшие, «сломанные» люди.

Макбета играет актер «Ленкома» Дмитрий Гизбрехт, леди Макбет — одна из моих любимых театральных актрис — Мария Смольникова. Когда они разбирали текст, условились, что Макбеты потеряли ребенка. Поэтому в руках у Марии — пустая металлическая люлька:

Мария Смольникова, актриса: «Мы в обстоятельства изначально взяли эту потерю. Это исходный надлом этой семьи, отчего он уйдет на войну, в которой побеждает. Ему дают титул Тана Кавдорского, и дальше это имя и движет местью за причиненную боль, за жизнь, в которой не остается веры и надежды, и человек обозляется. Всегда, конечно, есть выбор в тяжком испытании. Человек либо как-то обозляется, сходит с ума, либо находит все равно другую тропинку. Но это, видимо, про такой градус боли и надломленности, где шанса для какого-то добра практически не остается. Тяжелая пьеса».

Журналистам продемонстрировали только часть спектакля, мне показалось, что во многом это ребус, который хотелось бы разгадывать дальше. Но материал, конечно, непростой, на такую постановку должен идти подготовленный зритель. Премьера на этой неделе, на показы в декабре — январе остались считаные билеты.