16 июня в Москве покажут премьеру «Сказок Пушкина», а в Берлине в это время будет идти гетевский «Фауст», апрельская премьера. За время напряженных и увлекательных майско-июньских репетиций в Театре Наций Роберт Уилсон успел отлучиться на несколько дней в Амстердам, чтобы трижды сыграть там, в рамках театрального фестиваля, свой моноспектакль «Последняя лента Крэппа» С.Беккета (его показывали в Москве в октябре 2013 года на фестивале моноспектаклей SOLO).

Залучить к себе на постановку Роберта Уилсона мечтают многие театральные труппы. Благодаря нечеловеческой трудоспособности режиссера, это удается гораздо большему количеству театров, чем можно было бы предположить. Уилсон блестяще умеет распределяться во времени и пространстве. Он ставил в парижских Опера Бастий и Комеди Франсез, Берлинер Ансамбль и Дойчес-театре в Берлине, в Национальном театре Праги, миланском Ла Скала, нью-йоркской Метрополитен-опере, Гамбургской государственной опере, брюссельском оперном театре Ла Моне, Городском театре Стокгольма, Цюрихской опере. Он работал с Изабель Юппер, Михаилом Барышниковым, Уиллемом Дефо, Джесси Норман, Мариной Абрамович, Леди Гага. Решительно всюду и решительно со всеми творил магию преображений.

Театр, который может позволить себе пригласить для совместной работы Роберта Уилсона, задумав многофигурный, сокрушительно сложный спектакль, ждать этого момента около 8 лет, как случилось с Театром Наций, а главное, соответствовать уровню требований режиссера – такой театр заслуживает уважения.

Нередко для постановки Уилсон выбирает то, что является для страны и театра символом, достоянием, национальной гордостью. Примеры тому – его «Басни Лафонтена» на сцене парижской Комеди Франсез, «Трехгрошовая опера» на подмостках брехтовского Берлинер Ансамбль, «Одиссея» в Национальном театре Афин. «Сказки Пушкина» в Москве, безусловно, окажутся в том же ряду.

Подготовка «Сказок Пушкина» проходила в несколько этапов – в январе 2014 года был проведен кастинг, а затем репетировали в уилсоновском центре Уотермилл на Лонг-Айленде и в Москве. И вот почти полтора месяца перед премьерой Театр Наций сосредоточенно, почти круглосуточно, погружен в выпуск небывалого для труппы спектакля.

В зрительном зале Театра Наций впервые выстроена оркестровая яма, где обитает оркестр, состоящий из десятка музыкантов. Сцена же обзавелась фирменным уилсоновским порталом из празднично мигающих оранжевых огоньков – гирлянды лампочек, протянутой по периметру. Не обойдется спектакль и без знаменитых задников, самых причудливых, фантастически перетекающих один в другой оттенков.

Для двух с половиной десятков исполнителей (среди них – Дарья Мороз, Ольга Лапшина, Марианна Шульц, Елена Николаева, Александр Новин, Дмитрий Журавлев, Олег Савцов, Дмитрий Сердюк, Артем Тульчинский и другие) здесь тоже многое впервые: сложнейшие гримы, упоительно разнообразные парики и, конечно, предельная сосредоточенность на положении тела в пространстве, на движении и жесте. Уилсон не просто призывает мыслить телом, он уже давно настаивает на том, что «разум – это мускул». Часть фрагментов спектакля репетировали на счет, алгеброй поверялась волшебная медитативность замысла. Здесь не однажды звучали веские режиссерские комментарии: «у легких шагов совсем другой смысл, чем у тяжелых» или «ты должен танцевать головой под музыку», или «деликатнее с пальцами правой руки», или «когда раскачиваешься, поднимай и опускай каблук левой ноги», или «тут важно, на какую ногу вес», или «этот задник там затем, чтобы мы видели четкую и чистую форму ваших тел, это как рисунок, его линии». А в подтексте всего – помните о форме, мыслите формой.

Предельно требователен Уилсон и к голосовым модуляциям, особенно в сочетании с музыкой (в разные моменты голос должен звучать выше или ниже музыки), создававшейся, а по ходу репетиций дописывавшейся, двумя преданными и уникальными соавторами Уилсона – сестрами Кэседи, Бьянкой Лейлани «Коко» и Сьеррой Роуз «Рози», они же арт-фрик-фолк группа CocoRosie (США). Среди прочего увлекательного публике обещают шлягер «У Лукоморья». На репетициях деятельным сестрам почти не сиделось на месте – они все время норовили подскочить к оркестровой яме и перегнуться через барьер, надолго зависая в неудобных позах, чтобы находиться в непрерывном сотворчестве с оркестрантами.

Для Уилсона нет мелочей или неважного на сцене, постановщик вникает во все: как положена сумка или вязанка дров, какой стороной прислоняются к стогу сена грабли, под каким углом к заднику будет раскачиваться кресло-качалка, удобно ли выбираться на свет золотому петушку. На каждый микроскопический фрагмент действия он смотрит глазами художника. А еще режиссер удивительно внимателен к переходам между эпизодами, перфекционистски тщателен в их создании.

Сам Роберт Уилсон очень интересно рассказывает о принципах работы при постановке спектаклей на не родном ему языке: «Дело в том, что я просто очень внимательно слушаю. Сначала я делаю постановку в полной тишине, так как работаю над визуальными составляющими: над светом, над тем, как будет выглядеть сценография. Только после этого подключается звук. Обычно на этом этапе я выключаю весь свет, чтобы ничего не было видно, и работаю над тем, как «звучат» персонажи, как в интонациях, громкости, голосе раскрывается их образ, до тех пор, пока не приходит понимание – да, это именно то, что нужно. …самый сложный момент наступает тогда, когда необходимо соединить две готовые составляющие – звук и изображение. <…> Ведь Бог дал нам глаза и уши, а это значит, что то, что мы слышим, так же важно, как то, что мы видим».

Сцена и затемненный зал в предпремьерные недели напоминают двуязычный муравейник. С Уилсоном приехала мощная и слаженная команда: режиссер-репетитор Никола Панцер, ассистент режиссера Тильман Хекер, художник по свету Эй Джей Вайссбард (в данном случае следовало бы писать Художник, с заглавной буквы), сценографией и реквизитом зритель будет обязан фантазии Анник Лавалле-Бенни, костюмами и париками – Юлии Фон Лелива, гримами – Мануэле Халлиган.

Уже на подходе к служебному входу в театр, во внутреннем дворике, встречаешь совершенно необыкновенных персонажей с набеленными лицами, подведенными глазами и причудливой архитектурой на голове, торопливо курящих перед началом репетиции. Дальше – больше: из разных дверей, словно из сказочных щелей показываются люди в характерном уилсоновском гриме и стягиваются к сцене. В закоулках театра, перед дверным проемом у поворота коридора, застыли разом все тридцать три пушкинских богатыря, против ожидания, довольно минималистских масштабов.

Между прологом и эпилогом спектакля расположатся несколько знаменитых сказок Пушкина, а также малоизвестная трехстраничная «Медведиха». Поводырем и Вергилием по пушкинским сюжетам выступит Рассказчик в исполнении Евгения Миронова, в каждой следующей сцене предстающий в новом возрасте и обличии. Евгений Миронов и в шутку, и всерьез признается: «Мы в театре уже все стали членами секты под управлением Боба Уилсона».

Репетиции "Сказок Пушкина". Ноябрь 2014. Фото Дарьи НестеровскойСтранное дело, используются вроде бы знакомые, прошедшие испытания временем, режиссерские методы и приемы (хотя Москве они в любом случае почти не известны), спектакль имеет тщательно прописанную партитуру. А ощущение чуда, рождающегося здесь и сейчас, на репетициях не оставляет.
Не станем раскрывать всех тайн, но, поверьте, будет необычно, непривычно и очень красиво. Такими героев Пушкина вы точно никогда не видели и даже не представляли!

Все это великолепие вряд ли оказалось бы возможным без поддержки театра спонсорами: Сбербанком, СИБУРом, Breguet.

P.S. Спектакль не для детей, возрастное ограничение 16+, к нему стоит прислушаться.