За роман-антиутопию «Саша, привет!» (2021) Дмитрий Данилов получил две литературные премии – «Большая книга» и «Ясная Поляна». 24 сентября на малой сцене московского Театра Наций прошла премьера одноимённого спектакля в постановке режиссёра Марата Гацалова. Это первая театральная версия романа.

В своё время Данилов удачно зашёл в театр, и с тех пор спектакли по его пьесам бодро играются на разных площадках. «Человек из Подольска» стал рекордсменом: не менее тридцати постановок. У пьесы интересная судьба: чаще всего её ставят как сатиру на современную действительность (полицейское государство, унижение личности, бесправие, диктатура власти и прочие порядком надоевшие штампы), в то время как сам Данилов называет её историей о человеке, который за будничностью жизни и от ленности души разучился замечать красоту вокруг себя. 

«Саша, привет!» – хроника жизни человека, приговорённого к высшей мере наказания. Первая театральная версия романа воспринимается неоднозначно. Дмитрий Данилов отрицает политический подтекст, объясняя задумку романа своим личным вниманием к теме смертной казни и желанием осмыслить ощущения приговорённого к ней человека. Марат Гацалов отмечает, что в первую очередь его интересовали тонкости взаимоотношений персонажей-супругов. Но совместная работа автора и режиссёра бьёт немного мимо заявленных ими интересов и выглядит как репортаж с харизмой позавчерашних передовиц из медиа.

Сюжет такой. Холодная и стальная, как станковый пулемёт, государственная машина в рамках программы всеобщей гуманизации (публика посмеивается, додумывая актуальную рифму) приговаривает университетского преподавателя литературы Сергея Фролова (Игорь Гордин) к смертной казни за преступление – связь с несовершеннолетней студенткой. Страшнее греха прелюбодеяния, измены жене Светлане (Наталия Вдовина), оказывается возраст студентки: 20-летние граждане в 2025 году считаются несовершеннолетними и спать с ними нельзя даже с их добровольного согласия. Дата исполнения приговора неизвестна никому (её выберет специальный компьютерный рандомайзер), а до тех пор пока пулемёт внезапно не пробьёт спину Серёжи, приговорённый будет жить в комбинате исполнения наказаний в хороших бытовых условиях с хорошим питанием, безлимитным доступом в интернет, возможностью пользоваться запрещёнными соцсетями (с оговоркой «через впн» – и публика снова смеётся) и время от времени «коммуницировать» с хорошей волонтёркой. Из плохого у Серёжи – неизвестность, тяжесть ожидания смерти и обязанность каждый день проходить по коридору спиной к стволу заряженного пулемёта.

Перед зрителем разворачивается абсурдная история (на самом деле – нарезка сцен и диалогов) в сценографии Николая Симонова. Чёрно-белая гамма, листы-мишени с крестами-прицелами (или это плюсы?), часть из которых висит на стилизованных древах жизни. Пространство тира подчинено прямолинейности и угловатости квадратов (они везде), отвечающих за всё самое строгое, жёсткое, бездушное, подчёркнуто правильное. Постоянные перестановки декораций и выстраивание деревьев в стенки и коридоры усиливают ощущение угнетённости и несвободы, усугубляют разрозненность героев и эпизодов. Общая картина распадается на отрывки и не складывается обратно до самого финала, который, впрочем, и не считывается как финал. Пьесу для инсценировки написал сам автор, и, по его словам, роман пришлось сильно переделать и сократить. Возможно, именно это в итоге и обусловило дробный характер и ощущение незавершённости постановки.

Сашей зовут тот самый пулемёт. Его зрителю не показывают, Сашу мы видим в полных то ли ужаса, то ли злобы, то ли отчаяния глазах Серёжи. Игорь Гордин старательно вживается в образ смертника – сутулится, немеет, слабеет голосом, неуверенной рукой тянется за очками. Всё исполнено по-актёрски честно и добротно, но кажется, что в заданных обстоятельствах такому ювелиру, как Гордин, просто тесновато (сверхквалифицированный специалист, как говорят кадровики).

Хороши все актёрские работы: диалоги звучат правдоподобно, в героях есть характер и боль, они серьёзны, комичны и нелепы ровно настолько, насколько этого требует выдуманная история о будущем с жирной отсылкой к сиюминутному. Особый восторг с замиранием сердца вызывает вокал а капелла в исполнении ансамбля N’CAGED. Четыре солиста озвучивают саундтрек Владимира Раннева – пронзительный, потрясающий по силе воздействия, академический и литургический одновременно. Поют они, правда, абсурдистские тексты Константина Стешика, но у зрителя всегда есть опция просто наслаждаться голосами и музыкой.

Откровенно жаль, что за придуманным будущим и жирным настоящим без заслуженного внимания остаётся вечное. Стоицизм и принятие судьбы как данности, осознание пределов собственной свободы, счастье проживать каждый день как последний, талант отличать важное от пустого – в этом стóит поискать ключ к роману. Всё это, очевидно, ждёт смены декораций за кулисами, пока на сцене сиюминутный Серёжа ждёт своей очереди. Впрочем, у зрителя всегда есть опция после тира пойти за вечным к классикам.