Голос Андрея Фомина звучит в зале Театра Наций из ниоткуда, сверху, как голос ведущего в «Что? Где? Когда?». Он модератор научной конференции по геополитическим вопросам, проходящей в Копенгагене, куда приглашены датские профессора, политики, журналисты, публицисты, писатели, журналисты, философ, музыканты и еще один иностранный гость.

Вопрос на повестке один — что делать с Ираном, а подвопросов множество — как быть со страной, в которой несвобода куда больше и масштабнее, чем свобода, что делать с этими совершенно другими людьми, которые населяют другую часть мира, и как спокойно спать, когда в соседней части света страдают такие же люди, как мы. Каждый участник выходит к микрофону и произносит длинный монолог о том, что он обо всем этом думает.

Этот странный, кажущийся совершенно «нерусским» текст написал переехавший в Польшу драматург и режиссер Иван Вырыпаев, а поставил Виктор Рыжаков. Когда-то в середине нулевых именно Рыжаков поставил в Театре.doc вырыпаевский «Кислород», который захватил сначала всю Москву, а затем его поставили в 90 странах. «Иранская конференция» — сопоставимое по силе сочинение. Хотя в нем, кажется, не происходит вообще ничего интригующего — просто несколько пафосных медиапавлинов, кабинетных ученых и записных публицистов, а также настоящая военная журналистка, иранская поэтесса и датский дирижер говорят на темы кухонной геополитики. Потом начинают слегка препираться друг с другом и незаметно скатываются на разговор о настоящем — о смысле жизни, в том числе и их собственной, о том, как принимать другого и как чувствовать счастье. И из персонажей с хвостами и перьями собственного статуса начинают вылупляться реальные люди. Обычно драматурги и сценаристы холодно и прагматично превращают живых и теплых людей в двухмерных типажей, служащих для развития сюжета. Вырыпаев же, а вместе с ним и Рыжаков, наоборот, возвращают им какое-то первозданное достоинство, дающееся каждому человеку по праву рождения, позволяют обрасти плотью, кровью, собственными чаяниями, мыслями и заблуждениями.

Есть не только коммерческий расчет, но и определенная, исполненная ума и нежности ирония в том, что играть всех этих людей Рыжаков позвал одних звезд — Авангарда Леонтьева, Евгения Миронова, Игоря Гордина, Равшану Куркову, Нелли Уварову, Ингеборгу Дапкунайте, Вениамина Смехова, Чулпан Хаматову, Ксению Раппопорт, Станислава Любшина и других. Зритель пойдет, привлеченный громкими именами, но увидит, как вся гордость русской сцены на его глазах превратится из сборища развинченных эмоциональных красавцев, какими их принято считать, в людей с неспокойным сердцем и умом, всерьез ставящих вопросы кардинальной важности и откровенно на них отвечающих, из пафосных звезд — в полных смирения служителей смысла и истины. Еще всего два-три почти незаметных, но уверенных режиссерских штриха, например, работа с видео на заднике сцены или пара мизансцен, возникающих во время препирательств между персонажами, и получается спектакль, который не дает уснуть даже после трудного дня, а, наоборот, продолжает работать в голове через день, два, неделю после просмотра.