В Риге, несмотря на то, что цены на билеты кусались, а спектакль шел 3,5 часа, с полным аншлагом прошли „Рассказы Шукшина” в постановке Алвиса Херманиса. Мир шукшинских „чудиков”, с одной стороны, простодушных и трогательных, с другой, неожиданно жестоких, мир, где переход от счастья к горю и от горя к счастью мгновенен, актеры сыграли бесподобно — оригинально и сочно. Херманис не поставил достоверный спектакль с сапогами-самоварами, а сделал спектакль-лубок о российской глубинке, где актеры не просто играют, а лицедействуют: например, Чулпан Хаматова — это не только молодая деревенская баба или старушка, но и корова, рой комаров, и даже река — мужики умываются ее волосами-волнами. В „Рассказах Шукшина” время остановилось, и перед зрителями возникают не просто герои, а типажи — сплетница, хамка-продавщица, муж-подкаблучник, фантазер, рубаха-парень. Новый рассказ и новые характеры возникают на сцене так быстро, что порой трудно угадать, кто есть кто, а способность Евгения Миронова в одну секунду менять пластику, походку, манеру речи просто поражает. ЕВГЕНИЙ МИРОНОВ, народный артист РФ, худрук Театра Наций:
„Рассказы Шукшина”
— В ходе работы над „Рассказами Шукшина” мы ездили на Алтай, на родину Шукшина, в деревню Сростки. Там мы погружались в деревенский быт, знакомились с земляками Шукшина, наблюдали, записывали народные песни — они использованы в спектакле, а в конце „Рассказов” все актеры, задействованные в спектакле, играют на гармонях — пришлось научиться. Мы посетили и Бийскую воспитательную колонию, в спектакле есть рассказ „Степка” о молодом человеке, который за два месяца до окончания срока сбежал из лагеря, чтобы повидаться с домом, а потом обратно в тюрьму
В спектакле „Рассказы Шукшина” все действие происходит на длинной деревянной скамье, а в одном из рассказов я играю старика, все время лежа спиной к зрителю. При именно так поставленной режиссером задаче приходится играть сердцем, ведь казалось бы - что нас связывает с этими такими далекими от нас, городских жителей, персонажами? Но стоит заглянуть поглубже в себя, почувствовать этих людей, и это оказывается очень тебе близко, все переживания идут прямо от сердца. Я очень благодарен Алвису за предоставленную возможность сыграть именно так. Позже мы привезли уже готовый спектакль на Алтай и показали его в Бийске — это километров 40 от Сростков, самое интересное было в том, что жители не так бурно реагировали на сам спектакль, как на огромные фотографии реальных людей из Сростков — огромные щиты с этими фотографиями по ходу спектакля служат нам декорациями. Люди узнавали своих родственников, просто знакомых, хлопали каждый раз, когда выносили портреты. Это было так трогательно!
Кино
— Я не хватаюсь за любые предложенные мне роли. Из-за нехватки времени я отказался от роли князя Юсупова в фильме про Распутина, сниматься в котором мне предложил Жерар Депардье — он будет играть Распутина. Но дело не только в нехватке времени. Когда Депардье прислал мне сценарий, я подумал, что, во-первых, Юсупов гораздо моложе меня, а, во-вторых, в сценарии была сцена, где Юсупов, а он был действительно красив, танцует в женском платье и Распутин им соблазняется. Так вот — Распутин столько не выпьет, чтобы мною соблазниться (Смеется.) Еще не так давно мне предложили сыграть роль Николая II и я уже засел было читать материал, но потом решил, что до съемок остается совсем мало времени, а роль Николая играли такие замечательные аристы, что это слишком большая ответственность, поэтому я отказался. Мне посчастливилось играть великие роли у великих режиссеров, да и партнеры у меня были замечательные. Например, с Чулпан Хаматовой мне настолько легко вместе работать, что просто удивительно.
Она как моя вторая половинка, например, играя, я точно знаю, даже не глядя на нее, что в этот момент по ее щеке ползет слеза. Она замечательная, не боится быть некрасивой, как-то невыгодно выглядеть, для нее главное — это роль. Вот недавно закончились съемки фильма „Игрок” Владимира Хотиненко, в котором я играю Достоевского, а Чулпан — его первую жену Марию Исаеву. Так мы, абсолютно не сговариваясь, выбрили себе волосы над лбом! Нам почему-то показалось, причем одновременно, что так будет лучше для образа. (Смеется.)
Артист и церковь
— Сейчас с церковью и ее отношением к артистам уже все в порядке, по крайней мере, у нас, в Москве. Но если хотите, я могу рассказать о своей поездке в Афон, куда я поехал паломником. У меня была беседа с одним монахом, которая абсолютно меня смутила. Он сразу сказал мне, что я артист, хотя не мог этого знать — он живет на Афоне уже 17 лет, а телевизора там нет. Так вот, он начал говорить мне, что я нахожусь на низшей ступени понимания божественной сути из-за своей профессии и мне надо прийти к чему-то другому. Я начал с ним спорить, возражал ему банальными словами о предназначении, о светлом и важном, что мы несем людям, ведь зачастую в своей роли ты проходишь по краю бездны, но он разбивал меня наголову! Я был в полном смятении чувств, но на мое счастье, я встретил отца Илию — старца из Оптиной Пустыни, духовника нашего патриарха Кирилла. Меня так мучали мои переживания, что я не выдержал и спросил у него про профессию артиста. Так вот, он мне сказал такие слова, после которых я сразу успокоился: „Если бы все сапожники то и делали, что только молились, на свете бы сапог не осталось”.
Театр Наций
— Театр Наций — это новое, перспективное театральное образование, международный театральный центр, где проводятся международные и российские фестивали, и, что для меня очень важно, — фестивали проводятся в российской провинции. Мы провели уже пять фестивалей малых городов там, куда обычно театры не заезжают. К тому же Театр Наций дает шанс любому молодому режиссеру проявить себя и поставить у нас свои спектакли, если, конечно, он докажет, что сможет это сделать: это очень хороший шанс. У нас будет и свой образовательный центр, где молодые смогут стажироваться у крупных режиссеров современности, с которыми мы ведем переговоры по всему миру и никто не отказывается. В Театре Наций нет постоянной труппы, все актеры набираются под конкретную постановку. Пока не завершено строительство здания театра, мы играем на чужих сценах, а это стоит очень больших денег. Но я надеюсь, что совсем скоро Театр Наций въедет в свой новый дом.
