В Театре Пушкина 9 и 10 декабря прошла премьера спектакля «Красавец мужчина» по пьесе Островского. А 13 и 15 декабря в Театре Наций покажут еще одну громкую премьеру — спектакль «Кто боится Вирджинии Вулф?» по пьесе американского драматурга Эдварда Олби. Режиссер обеих постановок Данил Чащин репетировал их практически одновременно. «Сноб» поговорил с ним о том, могут ли спасти брак жестокие игры и как героям Островского живется в нашем времени.

Расскажите о кастинге для спектакля «Кто боится Вирджинии Вулф?».

Все довольно прозаично. Евгений Миронов (худрук Театра Наций. — Прим. ред.) предложил мне поставить эту пьесу и выразил желание сам сыграть роль Джорджа. Саша Новин в роли Ника — моя идея. Насчет женских ролей были разные варианты, но в итоге мы сошлись на Агриппине Стекловой (Марта) и Марии Смольниковой (Хани). Я очень рад этому выбору. Обе актрисы излучают сексуальность, к тому же умеют придать игре гротеск, делают все с юмором и задором. Благодаря им я и решил двигаться в сторону черной комедии. Но это, конечно, не комедия в чистом виде. Первый акт действительно смешной, второй скорее трагический.

Пьеса Олби, впервые представленная на Бродвее в 1962 году, прошла с оглушительным успехом. Фильм Майка Николса с Элизабет Тейлор и Ричардом Бертоном получил пять премий «Оскар». Да и сейчас пьеса не теряет популярности. При работе над спектаклем вы опирались на какие-то постановки?

Сейчас пьесу ставят не так часто, как раньше. Довольно давно, еще будучи студентом, я приехал из Тюмени на каникулы в Петербург и увидел спектакль Василия Сенина в «Приюте комедианта». Меня он тогда впечатлил. Марту играла Лариса Луппиан, Джорджа — Дмитрий Воробьев. Я подумал: «Какая интересная пьеса, но мне еще рано ее ставить». Сейчас же, приступая к работе, посмотрел спектакль Камы Гинкаса с Игорем Гординым. На видео — спектакль Евгения Марчелли, даже дважды (мне было очень интересно пересмотреть, как он решил последнюю сцену, когда Марта говорит о своем неродившемся ребенке). Но я все сделал по-своему, конечно. И еще посмотрел телевизионную версию постановки Валерия Фокина в «Современнике» с Гафтом, Нееловой и Волчек.

Как вы понимаете название пьесы? Известно, что это аллюзия на песню из мультфильма «Три поросенка» — Who is afraid of big bad Wolf?

На русский язык невозможно перевести этот каламбур. Песня из мультфильма Who is afraid of big bad Wolf? (Нам не страшен серый волк) превратилась у Олби в Who is afraid of Virginia Woolf? (Не боюсь Вирджинии Вулф). Волк и Вулф по-английски звучат почти одинаково. По-русски этого не передать.

Не стоит также забывать, что семья Джорджа и Марты — профессорская, он историк, преподает в университете. Конечно, тогда многие зачитывались текстами Вирджинии Вулф. Сама писательница жила очень непростой жизнью. Вулф была психически нездорова, ее мучили постоянные панические атаки. Она справлялась с ними через свои тексты, которые напоминают потоки сознания. То же самое пытался сделать Джордж, когда писал свой роман. Для него это был выход в другой мир, панацея от безумия. Но его труд так никто и не напечатал. «Не боюсь Вирджинию Вулф» в таком контексте — «Не боюсь сойти с ума».

Я слышала, для постановки вы делали новый перевод пьесы?

Мы немного актуализировали перевод Натальи Волжиной, но канву сохранили. В этом нам помогла Дана Хамитова. Она работала с пьесой на языке оригинала и объясняла нам контекст происходящего. Я это называю «перевод с русского на русский». Скажем, Джордж говорит: «Когда она была в санатории», а в оригинале — «Когда она была в психиатрической лечебнице». Это совершенно разные вещи. К тому же Олби не дали Пулитцеровскую премию за эту пьесу из-за использования очень откровенных слов. Естественно, в советское время, когда делали перевод, все эти слова также нивелировались. Нам же хотелось, чтобы текст звучал более хлестко.

В пьесе две супружеские пары: Джордж и Марта — среднего возраста, Ник и Хани — очень молодые. Джордж и Марта устраивают перед своими гостями Ником и Хани безобразные разборки. Таким образом они пытаются реанимировать свои отношения, придать им новый стимул. Как вам кажется, Ник и Хани повторят судьбу «старшей пары»? Ведь и у них тоже все, оказывается, не так уж и гладко.

Я не знаю, что будет с героями после этой сумасшедшей пьяной ночи. Мне кажется, обе пары изменятся. Вообще они очень разные. Формально Ник и Хани — идеальная чета, почти как с картинки. А вот Джордж и Марта, кажется, друг друга совсем не любят, но это на поверхностный взгляд. Чем больше они друг над другом издеваются, тем отчетливее мы понимаем, что за этим скрываются сильные, глубокие чувства. Знаете, какая фраза одного древнего мудреца приходит на ум? Жестокая правда без любви есть ложь. Мы во время репетиций руководствовались этой фразой. Так вот Джордж и Марта изо всех сил пытаются спасти свою любовь. А Нику и Хани, скорее всего, просто удобно быть вместе.

Создается ощущение, что Марта в первую очередь хочет спасти свой брак. Именно она все время провоцирует Джорджа, пытается его растормошить. Она как будто вообще тут главное действующее лицо, а все остальные ведомые.

Для меня главный герой спектакля — не конкретный персонаж, а семья. Семья, которая распадается. Что до Марты, то она явно человек с серьезным психическим расстройством. И это как раз Джордж спасает жену. Он любит ее, и никакой корысти в этом нет. Вот если бы Ник был с Мартой, то только потому, что она дочь ректора. Мы, кстати, пригласили для работы над постановкой психолога Ирину Гросс, она помогла нам разобраться в мотивах поступков персонажей: какие триггеры стоят за их поведением, какие детские травмы и комплексы. Саше Новину (Нику), например, она сказала: «Твой персонаж — нарцисс». А это значит, ему надо всегда быть в центре внимания, перетягивать одеяло на себя, но за этим стоит неуверенность в себе. Поэтому он выбрал себе в жены Хани, девушку, которая бесконечно им восхищается и старается во всем потакать.

Вы считаете Марту сумасшедшей?

Хотя бы раз в месяц она точно сходит с ума. В пьесе Олби персонажи много говорят о Луне. Я задумался почему. И узнал, что у людей с биполярным расстройством происходит обострение во время полнолуния. Джордж ведь говорит, что раз в месяц видит перед собой другую Марту, Марту-монстра, хотя на самом деле внутри она очень нежное существо.

Не случайно в конце спектакля на заднике у нас появляется огромная Луна. Теперь Джордж и Марта будут жить при этой Луне в ощущении правды. Они изобрели для себя особый способ существования — придумали ребенка, которого у них не было, как некую пилюлю, как морфий для успокоения. Но это не решило их проблемы. И им пришлось проститься с иллюзиями. Для меня этот спектакль еще и про поиск правды. Жить в иллюзии любви, семьи, дружбы, успеха очень удобно, но когда ты себя спрашиваешь: «А был ли мальчик?», сложно признаваться в обратном. В финале Джордж говорит Марте: «Завтра будет воскресенье. И мы должны попробовать жить дальше».

Это ваша вторая постановка в Театре Наций после «Живого Т» по пьесе Толстого «Живой труп» и его дневникам. В каком-то смысле новый спектакль продолжает тему предыдущего, только «Кто боится Вирджинии Вулф?» дает надежду на спасение брака?

Мне один человек сказал: «В “Живом трупе” герои развелись, потому что в их жизни не было игры». А у Марты и Джорджа отношения стали портиться, когда в их жизни эта игра появилась и она переросла во что-то страшное и фатальное. Да, я надеюсь, у них все еще впереди. В их браке нет «трупа». Марта и Джордж все время в движении. Как лягушка, которую опустили в крынку с молоком, и она, пытаясь спастись, взбивает молоко в масло. Мне кажется, Марта и Джордж такие вот лягушки.

В финальной сцене, когда Марта и Джордж символически прощаются со своим несуществующим ребенком, они надевают на себя мексиканские маски смерти. Вы придумали эти маски и весь этот обряд, чтобы показать, как через смерть они идут к обновлению?

Да, это такая философия: человек умирает, но мы радуемся за него, потому что это не конец, а начало чего-то нового. Я посмотрел много видео мексиканских карнавалов, связанных с празднованием Дня смерти. В Мексике издревле существует очень красивая традиция чествовать усопших. Праздник длится несколько дней, и один из них посвящен умершим детям. Люди сооружают специальный алтарь, ставят на него свечи, цветы и личные вещи детей. Цветы издают особый запах и притягивают духов. В такие дни умершие находятся тут, рядом с нами, они «прилетают» на запах из иных миров.

Нечто похожее мы придумали для Джорджа с Мартой. Они тоже сооружают алтарь, надевают маски, ставят цветы, а вместо вещей используют звоночек, который Джордж кладет на алтарь-могилу. Так герои прощаются с ребенком, выполняют этот ритуал. В пьесе у Джорджа внезапно проскальзывает фраза на испанском Flores para los Muertos (цветы для мертвых), вот она и натолкнула нас на мысль так решить эту сцену.

В пьесе действие происходит в простой университетской квартире, в вашем спектакле художник Максим Обрезков соорудил красивую двухъярусную декорацию и поселил героев в роскошный дом. Почему?

Максим ориентировался на пин-ап картинки интерьеров Америки 60-х: отсюда возникла такая обстановка. Мне хотелось, чтобы это было, с одной стороны, бытовое пространство, а с другой — условное. Поэтому во втором акте декорация «разъезжается» и возникает ощущение пустоты. Получается, в начале герои как будто позируют для фотографии, а в финале остаются один на один с собой в открытом космосе.

Перейдем к следующему спектаклю. Вы сейчас выпускаете в Театре Пушкина «Красавца мужчину» по пьесе Островского. Это будет комедия?

Да, я думал, что комедия… Но сейчас не уверен. Пьеса, с одной стороны, смешная, а с другой — жесткая и циничная. Герои используют друг друга, продаются и покупаются, пытаются постоянно что-то урвать. Насчет жанра мне довольно сложно ответить. Это и драма, и комедия, и клоунада.

В этой пьесе главный герой Аполлон Окоемов — охотник за приданым. На что он только не идет, чтобы заполучить богатую невесту. При этом он женат на Зое, которая его обожает и все ему прощает. Вам в жизни встречаются такие Окоемовы?

Конечно, встречаются. Это люди, жаждущие успеха. Как только речь заходит о деньгах, у Окоемова сносит крышу. Но для меня он еще и олицетворяет стремление к реваншу. Мне отказали, но я сделаю все, чтобы добиться желаемого. Я упал на дно, но во что бы то ни стало восстановлю свой статус — за счет других людей, конечно. В этой пьесе вообще все персонажи чего-то истошно хотят. Даже безумно влюбленная Зоя. У нее иная страсть: красавец Окоемов. Он ее гипнотизирует одним своим видом.

Вы собираетесь перенести время действия пьесы в наши дни?

Да, я переношу Островского в наше время. При этом ничего в тексте не меняю, только сокращаю. Мне кажется, интересно будет посмотреть, как звучит Островский в современном антураже. Но тут есть свои подводные камни. У Александра Николаевича особый язык: он очень литературный, мы сейчас так не говорим. И это был челлендж: поженить друг с другом текст и визуальный ряд.

Герои Островского будут пользоваться гаджетами?

Да! И делать селфи для соцсетей. При этом не употребляя современных слов, а произнося текст пьесы. Я ставлю спектакль про мир инстаграма* и гламура. Мир позирования и самолюбования. Большинство из нас сейчас немного наркоманы, сидящие на игле признания и одобрения, впавшие в зависимость от лайков.

В спектакле будет два состава?

Да, роль Окоемова поочередно будут играть Дмитрий Власкин и Владимир Жеребцов, роль Зои — Анна Бегунова и Анастасия Лебедева. Это как два разных спектакля поставить. С другой стороны, благодаря двум составам, постановка постоянно будет в репертуаре, ведь артисты много снимаются.

Что будете ставить после «Красавца мужчины»?

Если честно, хочу немного отдохнуть. А так предложения поступают буквально через день, и из театра, и из кино, и уже есть более-менее точные договоренности. В конце сезона выпущу еще один спектакль в Театре Наций. Какой именно — пока секрет.

* Соцсеть принадлежит компании Meta, признанной экстремистской организацией и запрещенной в РФ.