В Театре Наций состоялась первая премьера сезона — постановка «На всякого мудреца», вольное сочинение Константина Богомолова по мотивам пьесы Островского. «Мудреца» ждали. После того, как Сергей Женовач обьявил, что «Идеального мужа» руководимый им МХТ им. Чехова показывать больше не будет, многим казалось, что срочно нужна ещё одна такая же взрывная постановка. Пусть будет идти в другом театре, но так же громко и звонко, как это удалось восемь лет назад, когда выстрелил богомоловский «Идеальный муж» — провокационный фарс о богеме и политике. Только с учетом нового времени и новых реалий, в которых мы все оказались. Отчасти это так, «На всякого мудреца» определенно продолжает тот же стиль и использует похожие приёмы. И все-таки, это совершенно отдельный спектакль. Неожиданно прямолинейный, категоричный, во многом непримиримо-злой и далеко не такой весёлый, каким его надеялись увидеть. А что касается Александра Николаевича Островского, то он точно не пострадал. Суть его пьесы осталась неизменной, потому что классика всегда жива и всегда права.

Глафира Радиковна (Лера Горин) и сын ее Егор Глумов (Александр Новин) живут «в старой вонючей квартире на Малой Бронной» (титр над сценой). Они потомственные московские интеллигенты, а значит — нищие. Комната одна, диван из Икеи, сортир не работает. Глафира Радиковна — бард(есса), пилит и ругает Егорушку («бездарь, даже короткометражку написать не в состоянии»), не расстаётся с гитарой. Вероника Долина ее кумир. Глумов терпеть не может бардовских песен. Он мечтает попасть поближе к власти и богатству, грезит о немеряных деньжищах, писательской славе, хочет сочинять лаконично/эстетично, типа как Виктор Ерофеев, но способностей хватает написать «афиша на заборе гласила», дальше — тишина. Гораздо лучше получается глумиться. Поэтому с легкостью принимает предложение Голутвина («мерзкий тип, работал у Суркова») поставлять тексты для телеграм-канала «Лейся, говно».

Вице-премьер Мамаева (на ура играет Наталья Щукина), учредительница Фонда «Мама Ева» (она типа опекает подростков, на самом деле совращает). Например, «воспитала» недавнего сиротку, а ныне всегда неприлично загорелого живчика — госчиновника Городулина (Вячеслав Чепурченко). Оставленная им перезрелая мадам Мамаева — супруга главы корпорации «Роскурица» Нила Мамаева (Александр Семчев). Он олигарх, склонный «к древнегреческим изыскам», покровительствует молодому смазливому актёру Курчаеву (Даниил Чуп). Тот в свою очередь жаждет перестать быть сладким и попсовым — задумал сбацать из Достоевского кого-нибудь, а лучше сыграть непосредственно Тьму, как она есть. Но случайно, от скуки заинтересовался протестами. И влип. Стал арестантом. «Есть "человек-паук", а ты "человек-пук"», — ревниво отзывается о нем разобиженный Мамаев.

Похотливая Мамаева возжелала Глумова, которого подсунул ей супруг. Все как у Островского, не сомневайтесь. Но не только. Пригодились тут и Чехов («Чайка»), и Шекспир («Укрощение строптивой») и конечно же, Фёдор Михайлович, фанат судебных хроник и нервических преступлений («Идиот» и др.). Большая литература — единый контекст, она взаимопроницаема. Глумов в ответ с энтузиазмом, почти с удовольствием обслуживает богатую возрастную даму. Это его путь наверх. «Поколение Тик-Тока не брезгливо, работать не хочет, учиться не хочет». Денег жаждет и должностей повыше, повлиятельнее. Вместе парочка отдыхает на Мальдивах, ходит на модного, загадочного маэстро Курентзиса (Александр Шумский), изрекающего трюизмы (у него собственная Тео Логия). Фанаты заучивают их наизусть, чтобы приобщиться к «высокому».

Глумова («он подленький, но здоровенький») Турусина и Крутицкий, опротивевшие друг другу супруги, определяют в женихи своей буйной дочери-лесбиянки Кати (Александр Волочиенко). Турусина (Игорь Миркурбанов), корпулентная дама из СовФеда с пышной, застывшей навсегда прической, при любых затруднениях по-свойски делает звонок самому Владимиру Владимировичу, а ещё не расстаётся с бестселлером «Секс души и Душный секс». Крутицкий в блестящем исполнении режиссера — большой человек то ли из АП, то ли из ФСБ, а может прямиком из преисподней. Высокопоставленный вельможа (сам Богомолов и сам Курентзис в телефонной трубке с подобострастием упрашивают его прийти посмотреть их премьеры) — как раз тот самый Князь Тьмы, какого никогда не сыграть мелкому, малодушному Курчаеву.

Во-первых, Крутицкий умеет формулировать, восхищается Манифестом Богомолова, сам сочиняет выгодные завиральные прожекты. Во-вторых, и это главное, видит каждого насквозь и вглубь, как говорится, на семь метров под землю. Отчего страшно разочарован. Кругом сплошная вязкая пошлость, тотальная алчность, всевозможные пороки, бесконечная ярмарка тщеславия, хоровод предательств. Он притомился все знать, за всеми следить, но надо. Что делать, если жадные, озабоченные карьерой и удовольствиями людишки (с лицами хорошими и не очень, без разницы) давно и безнадёжно измельчали, обесценились, вконец опаскудились. Получается, что без присмотра никак («Как вы стали чекистом? — Не как, а зачем»). Только слежка, только посадки, постоянный хардкор — что ещё делать в этаком глухом тупике.

Про исполнителей: лучшие — Богомолов и Горин, они сыграли безукоризненно. Но будут и другие (Лапшина, Епишев, Вержбицкий), наверное, не менее прекрасные. Как режиссёр Богомолов любит неожиданные сочетания актёров и ролей. Отчего бы, скажем, не отдать роль Глумова молодому красавцу Даниилу Чупу?

В «Мудреце» Богомолов попытался собрать большую «энциклопедию русской жизни» во всех ее гранях и подробностях, имеющих место сегодня, сейчас. Вместить в неё всех, кто на виду и на слуху. От всеохватного изобилия «энциклопедия» порой трещит по швам, зависает и пока что не производит снайперски меткого, абсолютно бронебойного эффекта, на который явно рассчитана. Правда, это был первый показ на публике, все ещё впереди. Не оставляет стараний маэстро. Кто тут только не упомянут, а если не назван, то точно узнаваем по повадкам и внешнему рисунку — Мишустин и Гуцериев, Киркоров и Козловский, Зоя Богуславская, «Митя Ольшанский и Антошка Красовский», Минаев и Цыпкин, Зоя Светова и Познер, «Дождь» и Синдеева, угадывается Шпигель, бывший покровитель Баскова, ТВ-проповедник Бесогон, Олег Митяев («Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» — на Троекуровском кладбище, где ж ещё это спеть).

В финале наступает 2025 год. Колония общего режима. Утренняя поверка, одного едва не досчитались, но он успел добежать (привет «Вокзалу для двоих»). Что в этом финале провидит и над чем пытается смеяться автор спектакля, и будет ли в самом деле смешно, или совсем наоборот — посмотрим. Если бы знать…